О, круто. Просто потрясающе. Ну, почему все думали, что наши отношения с Майком – это их дело? Почему я не могла убедить их, что не собираюсь снова с ним встречаться? Что Майк – это мое прошлое, а я уже ушла далеко вперед.
Мой большой палец завис над кнопками, а затем я набрала:
«Мы не совместимы. И это, мягко говоря, чудовищное преуменьшение».
«Что ты имеешь в виду? – ответила Кейтлин практически сразу. – Вам же нравятся одни и те же фильмы».
Я уставилась на дисплей телефона, не веря собственным глазам. Серьезно?! Неужели она действительно думала, что лишь симпатия к одним и тем же фильмам могла объединить двух людей и сделать их совместимыми?
Я бросила телефон, потому что нахлынувшие воспоминания опалили мой мозг стыдом. Я до сих пор помнила ночь, когда мы с Майком оказались в постели после нескольких бокалов вина. Я была слишком возбуждена, обхватила его за шею и, прижавшись к нему всем телом, прошептала на ухо: «Трахни меня, милый». Он вскочил как ошпаренный и с брезгливостью прошипел: «Саммер, что ты сказала? О боже, это так мерзко!»
С тех пор все стало только хуже. Майк наказывал меня, надолго лишая секса, не желал заниматься этим при свете или где-то помимо постели. Он отказывался трогать мое тело, ласкать меня. Не позволял мне быть сверху. Секс всегда был по расписанию и не слишком часто. А когда я предложила ему попробовать оральные ласки, он в шоке выдохнул: «Ты шутишь? Это же гадко, Саммер. Ты же не проститутка!»
Майк был убежден, что только развратные люди занимаются подобными вещами. Что в постели достаточно и миссионерской позы – остальное все срам и непотребство. Что только шлюха получает удовольствие в позе, где мужчина берет ее сзади. Он мне так и сказал прямо в лицо: «Так делают, Саммер, только шлюхи. Ради бога, лежи спокойно».
Наши отношения продержались целых пять месяцев. Все мои знакомые были убеждены, что он отличный парень. И для меня – просто идеальный. Майк был физически привлекательным, хорошо одевался и успешно продвигался по карьерной лестнице. Все были уверены, что Саммер нашла того самого, что ей пора повзрослеть и выйти замуж.
И на первый взгляд все выглядело вполне достойно и прилично. Почему бы и нет? Но я не могла рассказать ни родным, ни друзьям, что наша сексуальная жизнь была полной катастрофой. Я ни за что не призналась бы, что чувствовала себя грязной и униженной. Что почти никогда не кончала и готова была поверить, что оргазм – это выдумка.
Когда Майк время от времени изливался в меня, мы скромно лежали друг на друге в кромешной темноте. Немного постонав и подергавшись в презерватив, он отворачивался от меня и довольный засыпал. А я лежала, стиснув зубы, и с полной безысходностью думала: «Неужели это все? Такого просто не может быть».
Майк не был моим единственным парнем. Я встречалась и с другими мужчинами. С виду они все были довольно представительными, но что-то всегда шло не так.
В колледже у меня был – быстрый и скучный в постели – футболист, который любил называть меня «котенком», хотя знал, что вызывал этим мою неприязнь и портил мне настроение. Другого своего парня я подловила, когда он глупо шутил с друзьями на тему, сколько минетов ему сделали. А еще один спал с двумя соседями по комнате, и лишь один из них был девушкой. Судя по всему, он не испытывал никаких проблем, когда занимался сексом, а все его соседи были в курсе его любовных утех благодаря тонким перегородкам его спальни.
Не так, не так и не так. Что-то всегда было не так.
Возможно, в этом была моя вина. Возможно, именно я и была проблемой. Я знала, что секс бывает изумительным. Знала. Брэм показал мне.
Однажды, после очередной ссоры с Майком, я вспомнила, как Брэм шептал мне: «Ты когда-нибудь ласкала себя, чтобы кончить?» Вспомнила, как он бесцеремонно вколачивался в меня, повторяя с наслаждением: «Блять, да… да», – и глотал мои крики. И тогда, наконец, я набралась смелости и бросила Майка.
Майк был недоволен.
– Подумать только, а ведь я собирался на тебе жениться, – злобно выплюнул он, пока я собирала свои вещи в его квартире. – Но теперь понимаю, что ничего хорошего бы не вышло. Я бы постоянно думал о том, сколько мужчин до меня у тебя было. И, судя по всему, предостаточно. Иначе откуда у тебя все эти грязные привычки?
А мне хотелось кричать. Выплеснуть накопившуюся горечь словами: «Только один! Мне понадобился всего один мужчина, чтобы эти грязные привычки стали моими. Брэм Риордан дал меня больше за один час, чем ты – за пять месяцев! Он трахал меня так вдохновенно, что я уже не могла ясно мыслить. Именно он разрушил меня для других».
Но вместо этого я ушла. В сердцах хлопнула дверью и ни разу не оглянулась.
До сих пор некоторые надеялись, что я одумаюсь и вернусь к Майку. Но меня ужасала сама мысль об этом. Особенно сейчас, когда Брэм был здесь – в моей голове, в моем теле. Когда он лишь одним взглядом оживил во мне то, что, казалось, Майк похоронил навсегда.
Я продолжала усиленно шлифовать, двигая блоком взад и вперед. Пот градом катился по лицу. О боже, как же все печально. Я ненавидела воздержание, но мысль о случайных интрижках меня отвращала. Разумеется, можно было помастурбировать. Я стала практически экспертом в самоудовлетворении, хотя с Майком мне было слишком стыдно этим заниматься.
И вот я здесь. Возбужденная. И в полном одиночестве.
Я закончила шлифовать, и для дальнейшей работы мне необходимо было передвинуть сервант в противоположный угол комнаты. Я потянула за одну сторону и разочарованно застонала. Слишком тяжело. Потянула еще раз, и зарычала от беспомощности. Я ни за что не сдвину эту хреновину одна.
Дождь неумолимо стучал по крыше, а мне хотелось, чтобы все это прекратилось. Чтобы вся моя вдруг осложнившаяся жизнь остановилась. От переполнявшей меня злости на собственную беспомощность мне захотелось срочно что-нибудь пнуть.
И вдруг зазвонил телефон.
«О боже, только не Кейтлин».
Но нет, это был папа.
– Привет, пап, – я попыталась скрыть свое дурное настроение.