Я никогда не верил в любовь.
Это нечто такое, что обычно приберегаемо для литературы, сказок и фильмов. Но потом я встретил её, и всё меняется.
Я оставляю всё это позади…
Да. Пришло время.
Я встаю с постели, стараясь не потревожить её, и принимаю душ внизу, чтобы не разбудить Бэллу. Когда одеваюсь, мне звонит Эми из галереи.
— Только не говори, что выставка отменяется, — шучу я, отвечая на звонок.
— О, совсем наоборот, — отвечает она. — Звоню, чтобы сказать тебе, что фотографии, которые я разместила на сайте, вызвали огромный интерес. На самом деле, у меня уже несколько покупателей выстроились в очередь, поэтому я надеюсь, что смогу поговорить с Бэллой. Хочу узнать её мнение о том, что она думает о продаже некоторых своих работ.
Никого из моих охранников нет, поэтому я даже не пытаюсь скрыть глупую, совершенно не свойственную мне улыбку, которая появляется на моём лице.
— Она сейчас спит, Эми. Но я обязательно сообщу эту новость, когда она встанет. Насколько высока цена за картины?
Эми прочищает горло.
— Скажу так… довольно солидная
— Прекрасно, Эми. Я перезвоню.
И вешаю трубку.
Конечно, Бэлле не нужны деньги. У неё есть я, чтобы обеспечивать и заботиться о ней, но дело не в этом. Это признание, которое отправит её на Луну. Мне так не терпится рассказать ей об этом, что я чуть не бегу наверх и не бужу её. Но останавливаю себя. Она вкалывает как проклятая, и ей нужен отдых. Это касается её, а не меня. Кроме того, у меня сегодня дела. Мне нужно подготовиться к выходу в отставку. Я прошу шеф-повара приготовить мне несколько яиц, бекон и тосты, поэтому быстро ем, пока делаю несколько телефонных звонков.
Мне придётся продать кое-какую недвижимость, отказаться от импорта и экспорта, а также от подпольных игорных заведений и сообщить своим знакомым в правоохранительных органах и политических кругах, что собираюсь отойти от дел. Они будут недовольны такой новостью. У меня столько копов на побегушках, что с таким же успехом я мог бы быть начальником полиции. Но, если у них есть какие-то проблемы с этим, они могут обсудить их со мной лично. И я готов поспорить, что они этого не сделают. У продажных копов нет яиц; если бы они были, то они бы не продавались. Большую часть дня я провожу на встречах по всему городу, посещая места, где мне не приходилось бывать годами, и встречаясь с мужчинами, которых так же давно не видел. Они выглядят шокированными, когда слышат мои новости, и большинство из них настроены скептически. Они думают, что я играю с ними, заманиваю их в ловушку. И они правы. Именно так поступил бы прежний Брэкс. Не тот Брэкс, который жаждет первенства. Но теперь это не про меня. Больше нет. У меня есть то, что я хочу, она дома и ждёт меня.
— Откуда нам знать, что ты выполнишь обещанное? — Марко, парень, который будет заниматься моим игорным бизнесом, спрашивает, когда я заканчиваю нашу встречу. — Что ты не передумаешь через месяц и не попытаешься вернуть то, что принадлежит тебе?
Не могу удержаться от улыбки. Мысль о возвращении к моей прежней жизни сейчас кажется не более, чем дурным сном.
— Марко, я ухожу в отставку. И, если ты не хочешь, чтобы я возвращался, просто не давай мне повода.
Я прищуриваюсь, чтобы убедиться, что он понимает, о чём я.
Оставь меня и мою женщину в покое, и можешь жить спокойно.
Он кивает мне, давая понять, что понимает. Марко всегда был одним из самых умных.
Я поворачиваюсь спиной к нему и ко всей своей прежней жизни, чтобы вернуться к машине. Пора уходить. Вернуться к своей женщине, к новой жизни и будущему, которое у меня впереди.
Когда возвращаюсь домой, она сидит в своей студии, на ней свободный комбинезон, под которым только лифчик. Её волосы в беспорядке, они собраны в пучок на макушке. Должно быть, она ещё не ходила в душ и пришла сразу сюда, чтобы поработать над парой последних работ для своей выставки.
Я несколько минут стою в дверях, наблюдая за ней. Она — произведение искусства. Это частичка чистой радости в моей жизни, которая согревает мою грудь каждый раз, когда я вижу её. Интенсивность, с которой она работает, заставляет меня улыбаться. Её страсть так заразительна. Во мне нет ни капли творческого таланта, но, когда я с Бэллой, мне кажется, что я мог бы взять карандаш, черкануть им по листу бумаги, и в итоге получилось бы что-то, на что кому-то действительно захотелось бы взглянуть.