Он вырывает руку из моей хватки и уходит, а я слишком ошеломлена, чтобы сделать что-то кроме того, чтобы наблюдать за тем, как он уходит.
7
БЫТЬ СИЛЬНЕЕ
Наши дни
Нью-Йорк
Квартира Кассандры Тейлор
Я не знаю, устал ли он говорить или у него просто иссяк словарный запас. Он много говорил. О страхе и о том, как побороть его. О том, что нужно учиться на старых ошибках. О том, что вместе мы лучше, чем порознь.
Он говорит мне слова, которые я хотела услышать много лет назад.
Я вслушиваюсь в каждое слово, но мало что говорю в ответ.
Я жду, что Итана взбесит мое поведение, но он не поддается. От него исходит тепло. Успокаивающая нежность. Забота, больше, чем когда-либо раньше.
— Мне не нужны гарантии, Кэсси, — говорит он. — Лишь шанс. Возможность попытаться.
Попытаться забыть, случившееся в прошлом и просто полюбить его снова?
Это было бы чудесно.
Но пытаться – не всегда достаточно.
Я откашливаюсь и пытаюсь найти слова.
— Даже если я соглашусь попробовать, с чего ты взял, что я не стану вести себя так, как ты в прошлом и просто не испорчу все?
Впервые я вижу на его лице намек на раздражение.
— Потому что ты лучше меня. Всегда была. Бесконечно мудрее и сильнее.
Если бы я не беспокоилась так сильно, то засмеялась бы.
— Итан, чего-чего, а сил у меня уже не осталось. Будь я сильной, то к этому времени уже забыла бы тебя и жила дальше. А не стояла бы здесь, всерьез рассматривая возможность дать тебе еще один шанс.
— Да чушь все это! Ты сильная, потому что стоишь здесь – лицом к лицу со своими страхами, а не бежишь от них. Будь у меня столько сил в прошлом, у этой истории случился бы счастливый конец много лет назад.
Я глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю. Как бы я ни хотела оставить прошлое в прошлом, этот разговор пробуждает столько воспоминаний, которые не очень хорошо отражаются на состоянии моего желудка. Моя грудь сжимается до боли. Я распознаю признаки панической атаки. У меня случалось несколько приступов до этого, причина всегда одна – ПИС – ПостИтановский Синдром. Обычно Тристан всегда приводит меня в чувство.
Сегодня же срабатывает мой инстинкт «бей или беги».
Итан поглаживает мою руку, когда понимает, что происходит. Конечно же, он распознает симптомы.
Его панические атаки и были тем, что разрушило нас.
8
ОДНА НОЧЬ
Шесть лет назад
Вестчестер, Нью-Йорк
Гроув
Солнце садится, а я все так же не двигаюсь.
Руби присылает мне эсэмэску, что наткнулась на бывшего ухажера и сегодня ее не будет, а я по-прежнему неподвижна.
У меня смутное чувство, что я в шоке, но я не уверена, так ли это. Я до сих пор не поняла, что произошло.
Итан.
Все дело в Итане, но…
Он только что порвал со мной?
Нет.
Нет.
Если бы он порвал со мной, то я поняла бы, ведь так? Он, конечно же, был расстроен и зол на Эрику, но не на меня.
Нет. Это даже не вина Эрики. Он был зол сам на себя.
Тогда почему я чувствую себя так… непонятно?
Я встаю и потягиваюсь, но это не унимает боль в моих костях. Мне нужно сделать что-нибудь. Помочь ему.
Я должна сказать ему, что что бы он ни чувствовал, мы преодолеем это вместе. Это то, что делают пары, ведь так?
Но являемся ли мы еще парой?
Я дрожащими руками хватаю рюкзак и копошусь внутри, пока не нахожу свой телефон. Маленький голосок предостерегает меня, моля остановиться. Говорит мне, что, если я поговорю с ним, он прольет свет на мое замешательство, а в этот момент мне стоит предпочесть смутную надежду мрачному осознанию.
Но я не могу не разговаривать с ним. Я должна разобраться с этим.
Я набираю его номер и нерешительность охватывает меня.
Пожалуйста, сделай так, чтобы к этому моменту он уже выпустил пар. Позволь нам пройти через это.
Я меряю шагами комнату в ожидании соединения сети. Когда идут гудки, я резко останавливаюсь.
Мне слышен рингтон Итана, песня группы AC/DC «Back in Black», доносящуюся с лестничной площадки.
Я открываю дверь, и вот он – стоит с телефоном в руке, сгорбившись и прислонившись к стене напротив моей двери.
— Итан?
— Я не знаю, почему я здесь.
Мне его два его слышно. Его голос груб, а костяшки пальцев разбиты в кровь. Его поза настолько напряжена, что я прихожу в ужас.
— Что случилось с твоей рукой?
Он продолжает говорить, как будто вовсе и не слышал меня.