— Какую роль?
У него изумленный вид.
— Главную. Полагаю, им понравился мой монолог.
— О боже, Итан, это же невероятно!
— Да уж. Аж не верится.
— А ты поверь! Ты – прекрасный актер, и твои предложения – прямое тому подтверждение. Почему ты не рад?
— Я… просто… без понятия, что выбрать. У европейского тура более долгий контракт, но другой… в смысле, это же «Гамлет»! Я годами говорил, что готов отдать свое левое яичко, чтобы сыграть эту роль.
— Тогда выбирай его. Это одна из самых востребованных мужских ролей. И ты абсолютно точно покажешь класс.
Он пожимает плечами.
— Надеюсь, так и будет. Эй, а что там у тебя?
— Ну мне предложили место в Круглом театре Лос-Анджелеса.
— Серьезно? Эти ребята впечатляют. У них передовые постановки. А что во втором конверте?
— Ну вторая – внебродвейская постановка.
— Ты шутишь? Блин, Кэсси, это же круто!
— Да, я знаю…
— Чувствую сейчас будет «но» …
Я делаю вдох.
— Это касается «Портрета».
Он моргает.
— Типа «Портрета» с…
— Коннором. Да. Они хотят нас видеть в главных ролях.
Он очень старается, чтобы выражение его лица оставалось радостным.
— Как долго?
— Одиннадцать недель на подготовку. Потом, если все хорошо пойдет… кто знает? Несколько месяцев. Год, если повезет.
Он кивает.
— Ого. Год. Это… вау. Прекрасная возможность.
— Да, полагаю так и есть.
В моем животе образуется узел. Это все подпитывается хмуростью его бровей и темной энергетикой, которая клубится вокруг него.
Ему практически удается стряхнуть ее с себя, когда он берет меня за руку.
— Серьезно, Кэсси, это невероятно. Я очень счастлив за тебя.
— Правда?
Он улыбается.
— Правда.
Он очень убедителен. Но опять-таки, он – отличный актер.
Наши дни
Нью-Йорк
Квартира Кассандры Тейлор
— Я не могу смотреть.
— Я тоже.
— Где, черт побери, Коди, когда так нужен?!
— Надеюсь, он спит. На дворе шесть утра.
Мы с Итаном сидим, скрестив ноги, посреди моей гостиной, между нами стопка газет и распечаток из различных блогов.
Отзывы.
Вердикты по нашему шоу.
— Хорошо, ты читай «Таймс», — говорю я. — Слишком уж долго тот парень пожимал меня за руку вчера. И даже погладил немного.
— Хорошо.
Мы оба берем по газете и перелистываем к отделу искусств. Я читаю отзыв от издания «Пост». Пока я читаю, мое лицо наливается жаром все сильнее и сильнее. Когда я дохожу до конца, я перевожу взгляда на Итана. Он хмуро смотрится на газету «Таймс» и качает головой.
Он кладет газету вниз и вздыхает.
— Ну… это было… неожиданно.
— Ему понравилось?
— Нет. Он в восторге. Ему понравилось абсолютно все, кроме сценария, но он сказал, что все остальные элементы были отыграны так хорошо, что это не имело значения.
— Значит мы ему понравились ?
Он кивает.
— Абсолютно точно. И я процитирую: «Химия двух главных актеров настолько завораживающая, что заставит зрителей возвращаться на это шоу снова и снова. Большинство людей, с которыми я разговаривал на премьере, уже запланировали свой повторный визит. Именно такая магия обеспечит этому спектаклю долгое и процветающее будущее. Пропустить такой театральный вечер точно нельзя!».
— Ого!
— Вот-вот.
Все остальные отзывы – примерно одинаковые. Все просто в восторге от шоу, и в частности, от химии между мной и Итаном. К тому времени, когда мы заканчиваем читать, я нахожусь в такой растерянности от всей этой похвалы, что мне хочется обдать лицо холодной водой.
Помимо всего прочего, меня одолевают странные эмоции.
— Эй. — Итан касается моего лица. — Ты в порядке?
— Да. Просто… счастлива, понимаешь?
— У тебя такой вид, словно ты вот-вот заплачешь.
— Замолчи. Если заговорить об этом, то так и случится. — Я моргаю и усилием воли заставляю слезы исчезнуть.
— Прости.
— Не извиняйся! Это еще хуже, чем говорить об этом. Черт побери! — Я начинаю моргать быстрее, но уже слишком поздно. Слезы ручьями стекают по моим щекам. Итан заключает мое лицо в ладони и смахивает их, но от этого становится только хуже.
Он притягивает меня в объятия, и я начинаю плакать. Прошло уже много времени с тех пор, как я плакала от радости. Он прижимается губами к моему лбу и гладит мои волосы.
Это так приятно… и так абсолютно и безоговорочно правильно, что вызывает у меня еще больше слез.