– Я обещаю сделать это, только с условием, что ты уйдешь со мной.
Вымученная улыбка показалась на ее лице, но все же она кивнула, и на мгновение я подумала, что ей не так уж и требуется помощь Бриггса. Может быть, ей нужно лишь немного отдохнуть и просто посидеть с закрытыми глазами, как она выразилась.
В следующую минуту я уже размышляла над тем, чтобы позвонить Бриггсу, но вдруг дверь в комнату распахнулась, и на мгновение у меня отлегло от души, наконец, кто-то, кроме меня, сможет осмотреть Сибил, но недолго я радовалась. Минута затишья внезапно обернулась кошмаром. Дэкс, этот дьявол, стоял передо мной. Этот долбанный кусок дерьма, оттолкнув меня, промчался прямо к Сибил. Мои ноги оторвались от пола, и я, невесомая, подлетела вверх, как легкое перышко, подхваченное порывом ветра. После чего моя макушка встретилась с краем столешницы маленького покосившегося столика. Мое тело последовало вслед за макушкой, и я упала на столик, который разбился подо мной вдребезги. Комната наполнилась страшными криками. Слова были такими же острыми, как и стеклянные осколки от столешницы, впившиеся мне в ухо.
– Поднимайся! Теперь я владею твоей вагиной! Мои шлюхи работают без выходных.
Перед глазами все поплыло, я попыталась сфокусировать взгляд на том месте, где должна была быть Сибил, на которую все больше наседал Дэкс. Его кулак проплыл высоко над головой Сибил, и затем обрушился на ее нежное израненное тело с глухим хрустом ломающихся костей.
– Пожаааааалуйста... Нет, нет, нет, черт! Стоооой!
Сибил кричала о помощи хриплым, сорвавшимся голосом, сломавшимся под давлением дьявольских требований Дэкса.
– Я планирую весь день потратить на то, чтобы выбить из тебя все дерьмо, ты грязная сучка. Поднимай свою... мерзкую... вагину... с кровати.
После и перед каждым произнесенным словом был слышен гулкий звук от удара, он продолжал избивать ее. Положив руки на голову, которая не переставала кружиться, я начала проваливаться в отвратительные воспоминания из своего детства. Ужасающие мгновения, связанные с женщиной, которая должна была меня любить больше, чем то состояние уверенности в завтрашнем дне, которое они с отцом достигали, вливая в свои глотки горячительные напитки.
Дверь в мою спальню со скрипом открывается и тут же захлопывается. По отвратительному запаху перегара после виски, распространяющемуся по комнате, я понимаю, – вошла мама. Отец наказал ее сегодня за то, что она смешала его пюре с кукурузой со сливками во время обеда. Боже, я никогда не знала, что разозлит его в следующий раз. Отец не упускал ни одной причины, чтобы избить мать, он уничтожал ее уверенность в себе, сделал ее пленницей своей ярости, и вот она стоит надо мной.
Я предчувствую бурю, которая вот-вот разразится. За какую-то долю секунды я успеваю помолиться Богу... Я тихонько выдыхаю, пытаюсь расслабиться настолько, чтобы дать себе шанс, когда ладонь матери пройдется по моей щеке, она хватает меня за волосы в области затылка и тянет за них.
– Смотри мне в глаза, ты, кусок дерьма. Думаешь, что от того, что ты лежишь тут, притворяясь спящей, никто не поймет, что он избивает меня из-за тебя? Эй! Ты слышишь меня? Ты испорченная маленькая дрянь! Посмотри, что он сделал из-за тебя. Из-за тебя мы столько пьем. Ты нас к этому подтолкнула. Вся причина в тебе. Это твоя вина, Розали!
– Пожалуйста, мама, прости, мне так жаль! – кричу я в ответ на те обвинения, которые она одно за другим бросает мне в лицо. В ее глазах лишь непроглядная темень и пустота, словно злой демон вселился в ее душу. По выражению ее лица понятно, что она нисколько не раскаивается. Монстр, сидящий внутри нее, подпитывается алкоголем, который она вливает внутрь себя, а отец дает ей отличную возможность оправдать ту жестокость, с которой она ко мне относится.
– Слишком поздно, все испорчено! Один гребаный раз я оступилась, и теперь перед глазами постоянное чертово напоминание о моей самой главной ошибке в жизни.
Ее ярость прорывается наружу, пока злые слезы текут по щекам, стирая с них кровь. Тыльной стороной ладони она бьет меня по щеке. Моя голова откидывается назад. Боль охватывает всю нижнюю часть лица. Я сглатываю кровь, сочащуюся из прикушенного во время удара языка. У крови привкус железа. Она снова и снова бьет меня кулаком по лицу. Я слышу хруст ломающихся челюстных костей. Ручейки крови заливают мне глаза. Я роняю голову на подушку и прикрываю руками лицо. Мама же в это время продолжает изливать на меня свои отрывистые язвительные речи.
– Мама, прости меня, пп... ппппрооосстииии, – я реву, прикрывая лицо ладонями. Но она беспощадна, лишь только когда ее силы вконец иссякнут, она перестанет меня бить.
– Ты жалкая! Слышишь меня? Ты... жалкая уродина!
Голос матери звучит уже не так озлобленно, ее дыхание становится частым и глубоким. В шестнадцать лет ее острые полные ярости слова вынудили меня сбежать из того кошмара, в котором я жила, и это был последний раз, когда мать избила меня. Я заставила себя открыть глаза. В комнате было холодно, место от удара горело. Внезапно до меня дошло, что за дерьмо только что произошло. Бриггс нависал над чьим-то телом. Его руки были в крови. Мускулы выглядели твердыми, как камень. Казалось, он стал еще больше, по сравнению с тем, какого размера он был, когда мы последний раз виделись. Его рубашка порвалась, татуировки были заляпаны кровавыми брызгами и разводами. Я заметила, как жертва Бриггса корчится в спазмах. Да это же Дэкс, его руки и ноги дергались каждый раз, когда огромный кулак Бриггса встречался с его физиономией. Кровь была повсюду. Как будто Бриггс разрывал плоть Дэкса на части.
– Что ты теперь на это скажешь, долбанный мудак? Нечего мне ответить? Ты просто ничтожный долбанный жестокий ублюдок, раз тебе нравится измываться над беззащитными женщинами, – кричал Бриггс, пока бил Дэкса, его ирландский акцент почти исчез.
Я с усилием поднялась, и увидела, что Сибил лежит на кровати, раскинув руки в стороны. Она не двигалась, и я не могла сказать с уверенностью, дышит она или нет. Я не могла понять, жива ли она. Я пыталась снова обрести способность говорить, так как понимала, что если Бриггса сейчас не остановить, он забьет Дэкса насмерть.
– Бриггс... Бриггс... Ки... Кин! – окликнула я его. Мои крики, наконец, помогли ему выйти из агрессивного состояния, в которое он впал, увидев как Дэкс нас избивает. Прежде, чем мудак Дэкс попытался завалить его, Бриггс словно вновь оказался в самом сердце ужасной битвы, где ему опять пришлось убивать своих врагов. Я знала, что война пугает Кина Бриггса, чернильные истории, глубоко вбитые под его кожу, с целью подальше запрятать своих внутренних демонов, рассказали мне всю правду. До этого я не видела, как сильно его сознание иссечено войной, в которой ему пришлось принять участие.
Кулак Ки застыл в воздухе над головой Дэкса. Красные ручейки крови стекали с его прежде шоколадных рук. Его короткие темные волосы намокли от выступившего пота. Когда он взглянул на меня, я поняла, насколько он был не в себе, в глазах не было ничего, кроме пустоты. Лицо выражало только ненависть. Я смотрела на него, и не узнавала. Словно это был тот самый человек, который всегда пугал меня до безумия. Попытавшись подняться, я покачнулась и потеряла равновесие. Поведение Бриггса внезапно поменялось, словно в его голове кто-то щелкнул на кнопку переключателя. В его чертах вновь проявлялся тот человек, которого я знала. Он отошел от безжизненного тела Дэкса.
– Роузи, – выдохнул он, подходя ко мне.
– Нет, Ки, Сибил... Сибил, – задыхаясь, проговорила я, указывая на подругу, которая лежала поперек кровати, не шевелясь.
Я изо всех сил старалась собраться с мыслями, в то время как Бриггс помчался к тому месту, где лежала Сибил. Я видела, что он приложил ухо к ее губам, его большие толстые пальцы, запачканные кровью, пытались нащупать пульс на ее запястье. Выражение его лица поменялось, теперь, когда возникла необходимость собраться, в его глазах чувствовалась уверенность.