- Подними руки! - Потребовал офицер.
Она подняла дрожащие руки над головой и издала пронзительный крик, когда до нее дошла вся серьезность произошедшего.
ГЛАВА 8
Спальня Харли превратилась в крепость паранойи, ее подростковое уединение теперь было омрачено ужасом от очевидного возвращения Элисон. Холодный, стерильный свет телефона отбрасывал зловещий отблеск и высвечивал темные круги под глазами. Она пыталась хоть как-то успокоиться, пролистывая социальные сети, но восторги и обожание ее подписчиков не могли пробить оцепенение и ужас, поглотивший ее.
- Возьми себя в руки. Элисон больше нет, - прошептала она. Слова были на вкус как пепел. - Она не может добраться до тебя. Она мертва. Это была Дара. Не Элисон. Это не могла быть она...
Несмотря на свои слова, она не верила ни единому слову из того, что говорила. Ее взгляд метнулся к запертой двери ее комнаты. Она знала, что если Элисон захочет войти, то простой замок ее не остановит. Она вселилась в Дару, черт возьми.
Харли провела пальцами по жирным волосам. Некогда блестящие локоны висели безвольно, в беспорядке, отражая хаотичные и путаные мысли, крутившиеся в голове. Призраки не могут быть реальными. Она должна поверить в это, чтобы сохранить рассудок. По стройной фигуре Харли пробежали мурашки, страх когтями впился в ее внутренности. Она подтянула колени к груди и обхватила их руками в отчаянной попытке взять себя в руки. Но невидимые руки, сжимающие ее легкие, были неумолимы, и каждый вдох причинял боль, словно она вдыхала осколки стекла.
- Харли, милая? - Внезапно послышался голос, приглушенный через дверь. - Ты там в порядке?
- Хорошо, мам, - задохнулась она, перейдя на шепот. Это слово показалось ей ложью, тяжелой и удушающей. - Мне просто нужно побыть одной.
- Хорошо, - вздохнула она, и ее шаги удалились по коридору. - Я пойду спать, люблю тебя.
Повисла тишина, гнетущая и удушающая. Мысли Харли закружились в вихре паники и отчаяния. "Элисон ушла, Элисон ушла", - пыталась убедить она себя, но голос в голове был не ее собственный. Это была... Элисон, и она злобно дразнила ее. Харли обвела глазами спальню: тени, отбрасываемые деревьями за окном, вытягивались и менялись при каждом мерцании лампочки. Она до крови обгрызла ногти.
"Элисон действительно ушла? - усмехнулся голос. Слова впились в ее мысли, как ядовитые змеи. - Или она ждет удобного момента, чтобы разорвать твой идеальный мир на части?"
- Заткнись! - Истерично закричала Харли. Воздух вокруг нее внезапно сгустился под тяжестью ее страха. Из окна по стене скользнула непроглядно-черная тень, и ее усики потянулись к Харли. Она скользнула по полу, подбираясь к ее ногам. Харли вскочила на ноги и закричала, зовя маму, но ни один звук не прорвался сквозь сдавленное горло.
Харли захныкала. На ее коже выступили капельки холодного пота. Она зажмурила глаза и взмолилась, чтобы это была всего лишь очередная галлюцинация, вызванная посттравматическим стрессовым расстройством после стрельбы в ее школе. Однако когда она открыла глаза, тень не ушла, и на этот раз она не колебалась. Тень рванулась вперед и поглотила ее целиком. Ледяные усики обвились вокруг ее тела и впились в плоть. Конечности Харли застыли. Ее глаза остекленели, когда сущность взяла ее под контроль.
- Привет, Харли, я же говорила, что еще увижу тебя, - сказала Элисон, используя рот Харли. С новыми силами она оттолкнулась от кровати и вышла из спальни, спустилась по лестнице и направилась на кухню; каждый ее шаг был наполнен жуткой уверенностью. Когда она подошла к столешнице, ее взгляд упал на блок разделочных ножей, злобно поблескивающих под люминесцентным освещением. Харли видела все, но не могла контролировать ситуацию. Она словно смотрела кино.
Элисон вытащила самый большой нож и удивилась его весу в своей руке. Она вернулась с ним в спальню Харли, села за комод и уставилась в зеркало.
- Ты очень красивая, Харли, - усмехнулась Элисон, - но... ты еще и настоящая пизда!
Без предупреждения она опустила лезвие на нос Харли и с силой ударила по хрящу, пока большой кусок плоти не упал на комод. Из зияющей раны на зеркало хлынула кровь. Смех Элисон эхом отдавался в черепе Харли.
Она продолжила свою жуткую работу. Нож разодрал губы Харли, оставив в грубом отверстии сверкающие идеальные зубы. Со злобным блеском в глазах Элисон провела ножом по щекам Харли, оставляя глубокие раны, из которых потекли алые реки. Она схватила ухо, с силой дернула его и отрезала. За ним последовало второе ухо, оставив две пузырящиеся дыры по обе стороны от головы Харли. Боль была почти невыносимой, но Харли, запертой в стенах собственного тела, ничего не оставалось, кроме как терпеть эту мучительную расправу.