На мгновение я не могла вымолвить и слова. Не могла даже мысль связную сформировать без приставки «какого хрена».
− Ты это серьезно?
Динь кивнул и, скрестив ноги, плюхнулся рядом с моей рукой. Он заговорил шёпотом, как будто его кто-то мог услышать:
− Когда Древний или Принц пробует чью-то кровь, он может чувствовать этого человека. Вы в какой-то мере связаны.
− О Господи, − в это невозможно поверить. Я прикрыла лицо ладонями. − Выходит, он знает, где я сейчас?
− Вероятнее всего.
− И он узнает, куда я пойду.
Святое дерьмо, трудно даже представить последствия. Одно мое присутствие подвергает всех опасности. Но вот странно: если Принц может найти меня как пес-ищейка, тогда почему он ещё не показался? Прошла неделя с тех пор, как мы сражались. Чего он ждёт?
− Жутковато, да? − пробормотал Динь.
Не то слово. И вряд ли я подберу нужное.
− Как его убить?
− Как и любого Древнего. Отрубить голову. Но это непросто.
Да уж конечно! И обычного-то Фейри нелегко укокошить: удар железным колом всего-навсего отправляет их обратно в Мир Иной, а для полного умерщвления нужно снести голову.
− Но это не самое главное, − Динь схватил меня за правую руку. Моё запястье прекратило пульсировать, ещё один признак того, что Принц действительно исцелил некоторые повреждения, которые сам же и нанес. Я посмотрела на брауни. − Нельзя, чтобы кто-то узнал о твоем происхождении.
− В самом деле? Жаль, а то я как раз собиралась поменять статус в Facebook на «Полукровка».
Он взмахнул белокурой головой.
− У тебя нет аккаунта в Facebook, Айви.
Я вздохнула.
Динь, естественно, продолжил:
− Я искал тебя. Хотел добавить в «друзья», чтобы можно было ставить лайки. Конечно, так делать уже не модно, но как по мне, этим можно выразить…
− Динь, я в курсе, что нельзя никому говорить! Но что мешает Фейри разоблачить меня? − спросила я.
− Фэйри узнают, что ты разоблачена, потому что Орден уже убьет тебя, − он сказал это так, как будто мы тут Гарри Поттера обсуждаем, а не мою возможную гибель. − Принц не хочет рисковать тобой, даже если есть другие женщины-Полукровки. Ему не улыбается тратить время на поиски еще одной кандидатки на роль мамаши.
− Ну, хоть одна хорошая новость, − угрюмо констатировала я.
Он отпустил мою руку.
− Даже Рену нельзя рассказывать. Особенно ему.
Мой взгляд переместился на Динь.
− Я знаю, кто он. Слышал, как вы двое разговаривали утром, перед тем как уйти охранять Врата. Он из Элиты, и хотя названьице такое же пафосное, как и у Ордена, мне о них известно.
− Откуда?
Он подлетел и, сев мне на плечо, наклонился и шепнул на ухо:
− Я вездесущий.
− Что? − я нахмурилась. − Бред какой-то.
Он выпрямился:
− Ничего не бред!
− Может, ты имел ввиду «всезнающий»?
− Да, − он взглянул на потолок
− Ты не всезнающий, − заверила я.
− А ты? − он лукаво улыбнулся.
− Нет.
Во мне вспыхнуло раздражение.
− Мне нужно, чтобы мы были на одной стороне. Больше никакой лжи. Никакого дерьма, Динь. Я серьезно. Я должна полностью доверять тебе, а сейчас я в тебе не уверена.
Он слегка округлил глаза и упал на колени.
− Я это заслужил.
Да, заслужил, потому что я приютила его, а он все время врал. И не важно, что у него были на то причины. Он продолжал врать.
А потом меня осенило. Я ведь тоже собиралась использовать ложь во благо для Рена и для… для всех остальных. Так чем же я лучше?
− Я знаю о Древних, потому что жил в Ином Мире. Эти знания были необходимы для выживания. Принц и Принцесса, а также Король и Королева самые могущественные, но об Элите говорили всегда. Многие Фэйри следили за ними, когда могли свободно ходить в ваш мир, до того как Врата были закрыты.
Этому можно верить. Надеюсь.
− Хотя я был удивлен, услышав, что Рен из Элиты. Он не выглядит умным или достаточно хладнокровным для такого уровня неприятностей.
− Рен хорош и достаточно крут, − поправила я Динь. − Он настоящий задира.
− Как бы то ни было, − он скрестил руки на груди, − мы должны либо прийти к согласию, либо нет. Двигаемся дальше. Ты не можешь сказать ему. Его долг − убить тебя.
У меня перехватило дыхание.
Как и его долг разрешить своему лучшему другу Ною уйти, зная, что видит его в последний раз. Боже, Рен даже сказал, что не сможет повторить это снова, и я не могла сделать это с ним. Не могла рассказать ни-че-го.