— Ты права, но мы не должны сбрасывать со счетов страх. Что-то или кто-то мешает ей все рассказать…
— Какой-то сукин сын, не больше и не меньше. Какой-то негодяй, кусок дерьма, который использует и мучает детей. Извращенец, подонок, который богатеет на растлении других людей.
— Педофил — не обычный преступник, — заметила Кейт. — Обычные преступники ненавидят педофилов и насильников, поэтому-то тех и изолируют в тюрьмах.
Несколько секунд они молчали. Кейт поняла, что подсознательно защищает Патрика и его образ жизни. Это открытие ее расстроило. Патрик и ему подобные испытывали просто патологическую ненависть к тем, кого они называли извращенцами.
Дженни разбередила рану. Кейт знала, что эта рана не заживет до тех пор, пока она не забудет о существовании Патрика Келли. И совсем не случайно она сейчас попыталась сказать словечко в его пользу.
Обе женщины молчали, погруженные в собственные мысли.
Глава 11
— День ото дня дело становится все более странным, мисс Берроуз. — Привычный шуточный тон исчез из голоса Роберта Бейтмана.
— По-моему, самое странное еще впереди, — сухо ответила Кейт. — Вы можете мне рассказать еще что-нибудь об этих женщинах?
Он покачал головой:
— В последние дни я общался только с бедняжкой Региной, хотя должен быть в курсе всего, что происходит и с другими нашими клиентами. Вам лучше поговорить с другими работниками опеки, они помогут чем смогут. Но, как я вас уже предупреждал, они будут защищать своих клиентов. Таков уж наш кодекс поведения.
Кейт улыбнулась:
— Я понимаю. Были ли зарегистрированы другие случаи насилия, о которых мы не знаем? Или, допустим, кто-нибудь из вашей команды предполагает, что насилие имело место, но не может это доказать? Уверена, вы понимаете, о чем я говорю, Роберт.
— Конечно, понимаю, дорогая. Но это не для протокола, идет?
Он подошел к двери и торжественно ее закрыл.
— Керри Элстон и Джеки Палмер в школе дружили, — почти шепотом произнес Роберт. — Обеих обвинили в сексуальных домогательствах по отношению к другой девочке, но доказать что-либо не удалось. Девочка отказалась от обвинения и уехала из города. Я хорошо помню эту историю, потому что только начинал здесь работать и был просто шокирован: две девочки практически изнасиловали третью.
Роберт помолчал, собираясь с мыслями, и продолжал:
— Хотя в полицию поступило заявление, дело замяли. Понимаете, все фигурантки дела являлись несовершеннолетними. Плюс к этому обвиняемые утверждали, будто пострадавшая — если я не ошибаюсь, Полин Баркер — сама их соблазнила. Полин Баркер — это имя вам ничего не говорит? История очень и очень странная, ведь девочкам было всего по одиннадцать или двенадцать лет. Но документальных материалов вы нигде не найдете: дело не зарегистрировано.
Кейт удивилась:
— Почему?
— Потому что пострадавшая оказалась дочерью полицейского.
Кейт закрыла глаза и вздохнула. Она вспомнила, как шесть лет назад детектив Гарольд Баркер подозрительно быстро уехал из Грантли. Все думали, что его поймали на хищении денег, он не внушал особого доверия.
— И как же тогда вы узнали обо всем? — спросила она.
— Я был соцработником, опекуном Полин. Папочка… как бы это сказать… временами проявлял излишнее внимание к дочери, но он служил в полиции, и в результате дело замяли и отправили под сукно на веки вечные. Теперь вы понимаете, почему я не хочу, чтобы в этом деле мелькало мое имя? Поговаривают, что Баркер являлся лишь маленьким звеном в цепи секс-бизнеса. В основном таким бизнесом занимаются профессионалы. В конце концов Баркер оказался в отделе по борьбе с преступностью в Сохо. Как известно, и в Сохо, и в этом отделе подонков хватает.
Глаза Кейт засверкали от волнения.
— По-вашему, Гарри Баркер — настоящее чудовище! — выкрикнула она.
Роберт взволнованно замахал на нее руками.
— Я ничего не хочу сказать, дорогая. Я просто сообщаю факты. Но если вы намереваетесь орать во всю глотку, я ничего больше не скажу.
— Кто вам сказал об этом? О его повышенном внимании к дочери?
Роберт улыбнулся, видя, что Кейт никак не может ему поверить.
— Его жена, Мэвис Баркер. Хорошая женщина, но слишком уж нервная. Знаете, годами на успокоительном. Она сказала, что Гарольд проявлял такое внимание ко всем детям. Полин — младшая из четверых детей, но трое старших — от первой жены, которая умерла. Мэвис, если можно так сказать, унаследовала детей вместе с браком. Она говорила мне, что старшие девочки жалуются на отца, да и сын тоже. Но ни мы, ни полиция от детей ничего не добились. Старшим было уже больше шестнадцати, и, поскольку они сами не выдвигали обвинения, никто ничего не мог сделать. Но если бы меня попросили высказать мое мнение как профессионала, я бы сказал, что обвинения матери небеспочвенны.