— Что вы сделали с ножом?
Она удивленно взглянула на него.
— Я вымыла его и положила обратно в ящик.
— А вещи?
— У Лайама их было немного, — ответила она, пожав плечами. — Только куртка, кое-что из нижнего белья, пара рубашек и дождевик. Я хранила их какое-то время. Вы бы, наверное, поступили так же, если бы кто-нибудь бросил вас, разве нет?
Рой сумрачно кивнул, пораженный ее холодной логикой и спокойствием.
— И его никто не искал? — спросил он.
— Нет, — ответила она, глядя ему прямо в глаза. — Но все равно они не пришли бы ко мне. Если Лайаму нужна была работа, он сам приезжал к людям и, по-моему, не особенно распространялся о том, что живет со мной. Поэтому он и оставил свой фургон в каком-то переулке.
— Можете нарисовать план и указать место, где вы его похоронили? — спросил Рой, протягивая ей ручку и листок бумаги.
— Вам необязательно делать это, — быстро вмешался Стивен.
— Я так хочу, — ответила она, бросив на него враждебный взгляд.
Она склонилась над столом, тщательно вырисовывая дом и реку, тропинку, вьющуюся меж цветочными клумбами, даже отмечая отдельные деревья. Рой и Стивен обменялись взглядами.
— Это примерно ярдах в двадцати от задней двери, там еще растет куст сирени, — заметила Сюзанна, рисуя пунктирную линию от дома под углом сорок пять градусов. — Теперь куст, должно быть, разросся, — продолжала она. — Если вы не узнаете сирень, поскольку сейчас на кусте нет листьев, в пятнадцати футах от него растет падуб.
— Пожалуйста, поставьте на этом чертеже свою подпись и дату, — попросил Рой, когда она закончила. Голос у него дрогнул, ему не хотелось верить, что это правда. Он продолжил задавать ей вопросы о том дне, когда она оставила «Гнездовье», спросил, не появился ли Мартин, ее брат, еще раз до того, как она уехала оттуда.
— Он был слишком труслив, чтобы приехать еще раз, — отозвалась она, и в глазах ее промелькнуло торжество. — Понимаете, когда он приезжал в последний раз, то сказал, чтобы я составила опись всего, чтобы было в доме, а потом отметила те вещи, которые хотела бы забрать с собой. Он заявил, что сам решит, что мне можно будет взять, а что — нет. В тот момент, когда он был дома, вошел Лайам и страшно разозлился на Мартина. Он пригрозил Мартину, что если тот не позволит мне взять все, что мне захочется, он не только передаст эту историю во все национальные газеты, чтобы все узнали, какая Мартин крыса, но еще и хорошенько вздует его.
— Неужели это подействовало? — спросил Стивен, забыв, что ему полагается вмешиваться в допрос только для того, чтобы напомнить Сюзанне о ее правах. Из своей встречи с Мартином Райтом он вынес убеждение, что этого мужчину не так-то легко запугать.
— Мартин испугался, что у него будут неприятности в банке, если его имя попадет в газету, — ответила Сюзанна и улыбнулась. — В тот день Лайам был просто великолепен. Похоже, он действительно поступил бы так, как говорил. Мартин сразу же пошел на попятный и не знал, как побыстрее унести ноги. Но, полагаю, он с самого начала понимал, что я не возьму с собой ничего лишнего и не начну распродавать все направо и налево. Хотя уверена, что как только я уехала, он сразу же нагрянул с проверкой.
Она помолчала, а потом вдруг рассмеялась.
— Первое время после переезда в Бристоль, помню, я все надеялась, что кто-нибудь найдет тело Лайама и Мартина обвинят в убийстве. Это было бы Божественным правосудием, правда? Меня никто бы не заподозрил. Вся деревня прямиком отправилась бы в суд, чтобы засвидетельствовать, каким негодяем был мой братец.
Стивен не удержался и хмыкнул, и Рой бросил на него строгий взгляд.
— Извините, — сказал Стивен. — Но в этом вопросе я должен согласиться с моим клиентом.
— И вы бы спокойно наблюдали за этим и позволили бы ему сесть в тюрьму за убийство? — спросил Рой у Сюзанны.
Сюзанна притворно улыбнулась.
— Конечно. После того как он со мной обошелся, Мартин это вполне заслужил. Мне очень хотелось, чтобы это он попался мне под нож, а не Лайам. Если бы Мартин проявил ко мне хоть чуточку сострадания и человечности после смерти нашего отца, если бы он дал мне хоть немного денег из той суммы, которую выручил от продажи дома, чтобы я могла купить себе жилье, я бы сейчас не сидела здесь.
Рой взглянул на нее, понял, что она говорит искренне, и почувствовал неожиданный прилив симпатии к ней. Она проявила недюжинную храбрость и прямоту, честно и откровенно сказав, что думает. Он не сомневался, что одной из причин, почему она так отчаянно цеплялась за Лайама, было то, как обошелся с ней ее братец. Мартину Райту придется за многое ответить.