Вир мельком взглянул на кольцо не в силах скрыть зависть.
«А еще мой отец никогда не навлекал позор на семью, как дядя Артоло».
– Естественно, я-то привык летать. Сверху все выглядит по-другому.
– Как проходит война? – спросил Вир.
– Так, словно боги – коты, а весь мир – мешок, – ответил Раск. – Как поживаешь? Все зубы на месте или Дантист оттачивал на тебе свое мастерство?
– По правде говоря, с ним мы видимся редко. Я больше уделяю внимание нашему делу. Знать не знаю, чем он занят, кроме как подсчетом монет да перегонкой снадобий, – пробурчал Вир. – Новый город полностью наш, каждый публичный дом и игорный притон – но только Новый город. Мы загнаны за черту Перемирия. Когда город нарезали на части, нам достался худший кусок, и много золота здесь не добыть. Надо было требовать Серран и Брин Аван, а не эту ерунду. – Вир продолжил нудеть о проблемах, спорах о границах и разрешениях, правовых затруднениях; сыпал именами и группировками, которыми Раск не забивал себе голову.
Он зевнул. Дела – такая скучища. Призвание для скучных людей, таких как Вир и Дантист. Дракон почивает на золотом ложе, набирается сил и видит сны месяцами за раз, пока не придет время действовать. Время летать.
– Братишка, мне нужна ванна, чаша с вином и постель. Поживее. – Вир посеменил к расположению Гхирданы. Надвигалась ночь, и здания Нового города слегка поблескивали, свечение исходило изнутри стен. Как если бы глубоко в белый камень замуровали огонь, и Раску это нравилось.
Раск пошел выбранной Виром дорогой, но город запутал его. В каком-то месте он повернул не туда и опять оказался у подножия той же лестницы. Нет – эта была почти той же самой, похожа на первую, как Раск на Вира. Однако данная лестница была завершена и взбегала к входу в манящую башню. Ну и сумасброд же этот Новый город! Можно подумать, будто лестница отрастила добавочные ступени, специально подстраиваясь под Раска.
Он начал восходить, выше и выше, пока лицо не овеяло ветром. Если глядеть с этой точки в глубь суши, то, в отличие от вида с драконьей спины, различные городские районы сливались друг с другом и нельзя было четко разграничить оккупационные зоны, не ясно, где кончалась ИОЗ и начиналась площадь Мужества. Все это одна городская чащоба, джунгли с колючками труб и шипами церквей. Тоже своеобразный лабиринт – пусть прочий Гвердон не настолько чудаковат и изменчив, как Новый город, но все равно он был странным и не вызывал желания получше его узнать.
Куда лучше здесь, пребывать наверху, посторонним и непричастным к этому городу. Привольно парить.
Но это завтра. Прямо сейчас хотелось бокала аракса и на боковую, поэтому надо спускаться.
Порой казалось, что сзади звучат чужие шаги, но, когда он оборачивался, на ступенях никого не было.
На следующее утро Раска вызвал Прадедушка.
Дома, на острове, под семейной виллой есть пещера. Раск помнил, как в детстве играл у входа, а кузены подначивали спуститься в темноту на пару ступенек, а потом еще, пока глаза не разглядят багряно-золотое свечение дремлющего дракона. Никто из них не смел без разрешения войти в Прадедушкин чертог; даже глава семьи ждал на пороге, пока дракон не допустит его.
Ходили слухи о равновеликих пещерах и склепах под землей в Новом городе, но все они были недоступны громоздкому дракону. Сегодня Прадедушка грелся на солнышке на расчищенной просторной площадке. Одной стороной площадка отвесно обрывалась в море; прочие подступы охраняла вооруженная эшданская стража. Дракон развалился поверх остатков разрушенных домов, то и дело почесывая спину о мраморные обломки. Дантист Ворц обработал алхимическим бальзамом раны, полученные Прадедушкой в недавнем рейде, их черная корка пятнала золотисто-рдяное великолепие дракона. Рядом красоту первозданного камня площадки портила козлиная тушка. Прадедушкин завтрак.
Люди выстроились в очередь к Прадедушке и один за другим шепотом обращались к драконьему уху. Отчитывались перед ним, упрашивали об услугах. А то и подносили дань – горка монет и банкнот росла на расстеленной перед драконом черной ткани, микроскопическая доля его домашней сокровищницы.
Раск с гордым видом пересек площадку. Не спеша, вразвалочку; драконий зуб на поясе сиял на солнце костяной белизной. Народ пялился, пока он шел по открытому пространству, но мало кто осмеливался встретиться взглядом. Люди склоняли головы, подчеркивая свое уважение. Он заметил братца Вира. В отличие от большинства гхирданцев, Вир взгляда не отводил, но выражение неприкрытой ревности на его лице было для Раска вполне удовлетворительной уступкой.