Когда он поднимал меня, из его рта вырвалось пламя, обжигая мое тело. Я почувствовал невыносимую боль, несмотря на мою прочность, кожа стала гореть. Пламя прижгло разорванное брюхо, не давая мне истечь кровью. От меня остался лишь обугленный кусок плоти.
Он не добил меня, а куда-то понес. Я не видел, куда мы направились, но вокруг меня раздавались звуки страдания людей.
— Ты будешь мучиться веками. — Произнес он, положив меня на каменный стол. Мое тело пронзили лезвия, не давая двигаться.
Дальше через них прошла какая-то энергия, причиняя мне боль. Я больше не хотел страдать, больше не хотел чувствовать свою слабость. Это мучение продолжалось десять долгих минут.
— Можешь наслаждаться своими последними минутами отдыха. Я вернусь позже, чтобы устроить тебе веселые игры, а-ха-ха. — Посмеивался он, удаляясь. Остался я лежать на столе, в помещении, в котором раздавались лишь стоны боли. По всей видимости, это была какая-то пыточная.
Лежа в темноте, я начал ощущать страх за свое будущее. Попытки освободиться от оков завершались неудачей, эти узы подавляли меня. Регенерация почти не работала, хотя голода пока не было.
— Я могу помочь тебе. — Раздался голос в моей голове, и четыре красных глаза появились из темноты.
— Кто ты? — Спросил я, понимая, что это, вероятно, еще один демон.
— Я — твой друг. — Произнес демон.
— Здесь нет моих друзей. — С болью в душе ответил я.
— А кто, если не я, твой друг в этом мире? Может быть, Брюс Уэйн сможет помочь тебе? — Неожиданно спросил он.
— Откуда ты знаешь о нем? — Я не мог понять, откуда это демон узнал.
— Я многое знаю, даже о том, что сейчас происходит на Земле. — Загадочно ответил демон.
— Скажи мне, как они? — Я ничего не желал больше, чем знать, что с ним все хорошо.
— Хм, заботишься о тех, кто забыл тебя? Они живут лучше, чем когда-либо, но ты страдаешь здесь. — Сказал демон.
— Ты лжешь, они ждут, когда я вернусь. — Ради них я сражался, и только надежда вернуться к ним не давала мне сдаться.
— Ты можешь увидеть сам. — Сказал демон. И перед нами появилась картина моего дома. Мы были словно невидимыми призраками, проходя сквозь объекты.
С того момента, как я исчез, прошло достаточно времени, и район сильно изменился. Машины на улице были совсем незнакомы. Внутри дома почти всё осталось прежним. Мы остановились у стены, где раньше висели наши семейные фотографии, но с них меня будто стерли, и на всех фотографиях улыбалась Элизабет с сестрой, а рядом должен был быть я.
— Они не помнят тебя, они не знают, кто ты. — Продолжал демон свою ложь.
— Я не верю тебе, ты обманываешь меня. — Убеждал я себя.
— Тогда посмотри. — Двери дома открылись, и вошла постаревшая Элизабет. Как всегда, она положила ключи на тумбочку, сняла одежду и направилась на кухню, чтобы заварить себе чай. Неожиданно на столе появилась моя фотография, на которой я улыбаюсь. Элизабет взяла фотографию в руки, посмотрела на нее и слегка поморщилась.
— Кто это? Неужели Алиса оставила это фото? — спросила Элизабет и, поднявшись, направилась на второй этаж.
Она не узнала меня, и я не мог понять, как такое возможно.
— Ты мне врешь, она не могла забыть меня. — В ярости закричал я на демона, находившегося рядом.
— А если ей помогли забыть, хе-хе-хе. — Слегка посмеялся демон и исчез, оставив меня смотреть дальше.
Тем временем мама уже поднялась на второй этаж и постучалась в комнату Алисы. Из комнаты доносилась громкая музыка, похожая на рок.
— Алиса дорогая открой дверь, — громко сказала мама.
Спустя пару мгновений музыка затихла, и дверь комнаты открылась. Алиса предстала перед нами совсем другой. Она выглядела значительно старше, примерно лет двадцать. Ее волосы были покрашены в черный цвет с розовой полосой. На лице был черный макияж, и в носу был пирсинг. Одежда соответствовала эмо-стилю. Она выглядела так прекрасно без всего этого макияжа, у неё раньше была ангельская внешность.
— Чего тебя ма? — Скрестив руки на груди, спросила Алиса.
— Дорогая, это не ты оставила эту фотографию? — Она показала фотографию сестре, которая сперва нахмурилась, затем ее рука прикоснулась к сердцу. Дыхание участилось, но затем она быстро изменила выражение лица.
— Нет, я что, педофилка? Я ничего не оставляла, что это за глупости? — Взявшись за ручку двери, спросила Алиса.
— Да, это все, что я хотела спросить до ужина. — Сказала Элизабет с тяжестью.
Сестра не отвечая, закрыла дверь, но не отдала фотографию. Войдя внутрь, я увидел, как она сидела у двери и внимательно смотрела на фотографию.