— Алекс! — сказал он, продолжая смотреть мне в глаза. — Алекс, я получил твое сообщение. Объясни, Бога ради, почему ты находишься под стражей?
— Что? Под стражей? — повторила я.
Он взял меня за руку и наконец моргнул. А когда его взгляд прояснился, он заметил, что мы не одни.
— О, еще раз здравствуйте, — сказал он, улыбаясь маме. — Это все как-то немного необычно, вы не находите?
— Мама, это Ник. Ник, это моя мама, — сказала я, переминаясь с ноги на ногу и внимательно изучая носы своих туфель. Наконец я отважилась поднять голову и посмотреть, как проходит официальное знакомство.
Мама молча оценивала Ника — полагаю, она считала это своим долгом в отсутствии папы. Он напряженно улыбался ей.
— Под стражей? — повторила я озадаченно. — Стра-а-ажа… О, черт! Я имела в виду стоять на страже. Это текстовое сообщение не совсем полное.
Я попыталась изобразить самоуверенную улыбку или, по крайней мере, не выглядеть так же нелепо, как прозвучали мои слова.
— О! — произнес он. — Ладно, хорошо… итак, вы на страже? — Он начал озираться вокруг, оглядывая склад.
— Гм, да, это длинная история. В общем, мой друг Жак ищет своего бойфренда, который находится где-то тут, потому что его похитили… и… и мы надеемся, что здесь больше никого нет… типа плохих парней или кого-нибудь еще… — Замолчав и подняв на него глаза, я поразилась, увидев выражение на его лице.
— Понятно… — сказал Ник. Что-то — беспокойство или смущение — заставляло его держаться рядом со мной и неотрывно смотреть мне в глаза несмотря на то, что сейчас я сильно смахивала на семиклассницу надомного обучения с чересчур буйным воображением.
— Угу… — Взволнованная его пристальным взглядом, я опустила глаза и притворилась, что осматриваю помещение. И тут я увидела камеры. — Проклятие! — сказала я тихо, вспомнив, что они находятся тут же, прямо за спиной Ника, и все снимают на камеру. А ведь, пожалуй, к ним действительно можно привыкнуть. Вот почему люди так глупо выглядят на телевидении… И эта мысль моментально вернула меня к действительности, которая была одновременно и очень реальной, и сюрреалистичной.
— Нельзя, чтобы эти камеры все снимали, — сказала я твердо. — И вообще, что они здесь делают?!
— Что? — Ник, казалось, был захвачен врасплох. Он обернулся, посмотрел вокруг и, наконец, обнаружил своих верных спутников. — О! Это они. — Он покачал головой. — А я о них совсем забыл. — («Я была права!» — подумала я торжествующе.) Он грустно посмотрел на меня. — Ты же знаешь, это не моя идея, просто они следуют за мной повсюду, и я ничего не могу с этим поделать. Контракт и все такое…
И когда я, не отрываясь, или почти не отрываясь, смотрела в его ласковые глаза, я поняла, что это был момент истины. Забудьте о моем намерении держать его в подвешенном состоянии. Пришла пора стать менее строгой и научиться жить с его реальностью (ТВ) и со временем превратиться в очень-очень счастливую, хотя порой и всем недовольную девушку. Разве не узнала я этим вечером, насколько полезным оказалось реалити-шоу, например, для Шони?
— Действительно, твой контракт, — сказала я, с трудом сдерживая желание поцеловать его прямо здесь и сейчас, на глазах у моей мамы, перед камерами и вообще. Устоять на самом деле было трудно.
— Алекс, — услышала я голос мамы. И поняла, что момент истины придется отложить.
Я быстро обернулась и сначала увидела Жака, его тяжелые броги цокали по цементному полу. Он практически тащил на себе худого, бледного человека с коротко остриженными черными волосами, которого даже большинство начинающих экстрасенсов телемаркета под руководством мисс Клео[77] определили бы как «чувствительную, творческую натуру».
По всей видимости, это и был Луис-Хайнц.
А те два здоровяка, быстро входившие в двойные двери в противоположном конце склада? Это наверняка за неимением лучших слов — плохие парни.
А еще там были мы, стоявшие как раз посредине, в центре места действия.
— Черт! — выругалась я с большим опозданием и, обернувшись, увидела, как моя мама нырнула за один из многочисленных автокаров, стоявших на территории склада. — Оставайся там, — пыталась сказать я ей беззвучно. Я сомневалась в том, что мама могла услышать меня, но, озвучив то, что должно было выполнять роль плана, почувствовала себя увереннее.
Ник схватил меня и толкнул за другой автокар, после чего отправился навстречу конфликту, собирающемуся вспыхнуть в противоположном конце склада.
77
«Мисс Клео» — настоящее имя Йори Харрис, провозгласила себя медиумом, телепатом, экстрасенсом, была популярна на американском ночном телевидении в конце 1990-х — начале 2000-х годов.