Что все это значит? Он собрался поиграть в героя? Я осмотрелась вокруг, чтобы оценить ситуацию. Два оператора закрепились на позициях таким образом, чтобы заснять все происходящее.
«Должно быть, они думают, что уже умерли и попали в небесное реалити-шоу», — подумала я. Неужели им не приходит в голову, что все это может зайти слишком далеко? (А может, просто проявление моего журналистского снобизма.) Кто знает, возможно, они уже перегорели, освещая войны и голод, и заблуждаются насчет этой части работы?)
А там, в центре, Жак и Луис-Хайнц добрались до Ника, который теперь стоял между ними и большими плохими парнями — с ударением на «большими» — и, казалось, пытался в чем-то их убедить.
Я быстро оценила плохих парней. Шони оказалась права: они определенно были сделаны из того же материала, что и телохранители знаменитостей. Или, возможно, защитники национальной сборной по футболу. Я затаила дыхание. Каждый весил по меньшей мере триста фунтов. И, Боже всемогущий, что это выпирает из штанов у одного из Больших Парней? Нет, не там. Неужели это револьвер?
И вдруг сюжет «Это твоя жизнь» превратился в «Клан Сопрано».
— Р-револьвер… пистолет… пушка! — взвизгнула я, обращаясь неизвестно к кому. Был ли хоть малейший шанс, чтобы Ник услышал меня отсюда?
— Эй вы, там, — сказал он, по-свойски обращаясь к Двум Большим Парням. — Похоже, я неверно повернул. Мы… мы ищем отель «Костес».
О Боже! Я вытаращила глаза. Что он делает? Как будто они способны купиться на это!
Первый Большой Парень сделал шаг вперед. Ник, в свою очередь, отступил на один шаг назад. Это было похоже на какой-то старинный медленный танец. Жак и Луис-Хайнц моментально продолжили движение, дрожа, как тринадцатилетние подростки, набравшиеся смелости пригласить девушку танцевать.
Второй Большой Парень хмыкнул и похлопал по оттопыривавшемуся месту на штанах.
— Да, — продолжал Ник, не выказывая ни малейших признаков страха, — я должен встретиться здесь с группой моделей.
Я немедленно почувствовала, как в сердце мне вонзился кинжал. Почему, ну почему он всегда возвращается к этому?
Плохие парни сделали еще один шаг вперед. Сначала Ник, а потом и Жак с Луисом-Хайнцем ответили несколькими па назад, в направлении выхода и, как я надеялась, ожидающих снаружи внедорожников, которые повсюду следовали за Ником.
Первый Большой Парень сделал стремительное движение вперед.
— Я тебе не верю, — сказал он по-английски с сильным французским акцентом.
Ник ответил несколькими шагами по алкогольной траектории. Медленно, медленно, быстро-быстро, медленно… Что это было — пасадобль или ча-ча-ча? Я не могла сказать с уверенностью; несмотря на все усилия моих родителей обучить меня хореографии, все, чему я научилась, было почерпнуто из фильма «Австралийское танго». И никто этой ночью не был одет в платья с блестками и лайкру.
Теперь они стояли лицом к лицу. Ник прошел как раз мимо меня, а за ним последовали оба злодея.
— Серьезно, дружище, — сказал Ник, уперев руки в бока. — Видишь того оператора позади меня?
«Господи, что он делает? Они разозлятся!» — подумала я.
Ник указал на мистера Неизвестного, стоящего на посту недалеко от выхода.
— Видишь ли, я участвую в телевизионном реалити-шоу, — похвастался он и, хихикнув, добавил: — Шоу о том, как назначать свидания моделям.
С того места, где я находилась, мне было хорошо видно лицо Ника, и я испытала шок, заметив, что взгляду него был откровенно развратным. Я содрогнулась. Он был слишком уж убедителен. Я увидела ту сторону представителей сильного пола, которую они обычно скрывают, по меньшей мере, первые пять месяцев знакомства. Все к лучшему, напомнила я себе. Все складывается как нельзя лучше.
Словно почувствовав мое смятение, Ник на какую-то долю секунды поймал мой взгляд и подмигнул.
Успокоенная, я оглянулась назад и посмотрела на маму. Она чуть не лопалась от еле сдерживаемого смеха. Я посмотрела на нее взглядом обидчивой супермодели и высунула язык. Разве она не понимает, что это опасная ситуация, совсем не шуточная для моей жизни? Черт, а сама-то я не забыла, что это была опасная ситуация? И это было по-настоящему, а не специально для телевидения! Хотя ладно, практически это как раз и делалось для телевидения, но было настоящей реальностью…
— Да, десять горячих — мы говорим «горячих», как в рекламе пива, — красоток ждут меня в «Костес», — говорил Ник. И это было совсем не похоже на него. Или, по крайней мере, мне хотелось на это надеяться. Должно быть, он был действительно талантливым начинающим актером в реальной, а не телевизионной жизни.