Когда носорожиха из Белль-Вю отмаялась, Мэтт попросил меня отпилить для него рог. Он был превосходной формы и имел около тридцати сантиметров в длину. Боже, каким я был наивным!
— Зачем он тебе? — спросил я Мэтта.
— На память. Ты же знаешь, она была мне верным другом.
— И что ты собираешься с ним сделать?
— Ну… отполирую и поставляю на подставку.
— Это первый рог носорога, который я имею возможность исследовать, — ответил я. — Я хотел спилить его, чтобы как следует вникнуть в его структуру. Ты же знаешь, это не рог в собственном смысле слова. Это компактная шерсть.
Перекосив лицо и стиснув зубы, Мэтт напустил на себя вид почтенного ученого мужа, готового вникнуть во все, что собирается делать его партнер. После долгой паузы он наконец выдавил:
— Ну, ладно. Спиливай, если тебе так нужно, только целиком. Не кроши его в порошок, ради Бога, слышишь!
— Если я разрежу его на две части, будет два сувенира. Тогда я могу оставить себе половину?
— Хм… гм… Лучше не надо. Я хотел подарить его моему приятелю с Тит-стрит.
— С Тит-стрит?
— Да, — ответил Мэтт, как мне показалось, несколько раздраженно. — У меня там друг, который клянется, что рог носорога спасает от головных болей, кровотечений из носа и всего такого прочего.
— И что для этого надо делать с рогом носорога? Тушить?
— Ей-богу, не знаю. Но он говорит, что эта штука чертовски помогает ему от головных болей. Превосходное средство от мигреней. Ты ведь знаешь, докторов ныне не очень-то жалуют, — добавил он, сделав акцент на первом слове.
О рогах носорога ходит множество легенд. Вот что рассказывает «Тысяча и одна ночь»: в «Сказке о втором путешествии Синдбада-морехода» говорится, что, если распилить рог носорога вдоль, увидишь образованные белыми линиями две человеческие фигуры. Что-то я не заметил этих линий, когда распилил рог на глазах у Мэтта, и не имел счастья видеть их ни разу, распиливая впоследствии десятки рогов, которые мне приходилось удалять по хирургическим причинам.
По другой легенде, если отравленную жидкость налить в бокал, выточенный из рога носорога, она зашипит. Эта несусветная чушь, равно как и вера в чудодейственную силу рогов носорога для повышения мужской потенции, стала причиной истребления носорогов как вида. На Дальнем Востоке существует огромный спрос на рога носорога как ингредиента снадобий, используемых в традиционной медицине. Как мы на Западе понимаем, главное, чем привлекают рога носорога — вроде не как средство повышения потенции, но как средство лечения головы и носа. Видимо, причина этого поверья заключается в том, что коль скоро рог носорога растет там, где он растет, то уж точно должен быть вместилищем всего сильного и могучего, что имеется в остальном теле.
Тридцать лет назад, как раз тогда, когда отдала концы носорожиха в зоопарке Белль-Вю, в мире почти не обращали внимания на браконьерскую охоту на носорогов и ее связь с торговлей рогами. Когда Мэтт неделю спустя презентовал мне бутылку виски — по его словам, благодарность от его друга мистера Чона с Тит-стрит за подарок (подозреваю, Мэтт попросту продал ему обе половины рога), который поможет ему победить мучительную головную боль, — я не придал этому особого значения. Подумаешь, воспользовался человек случаем и немного приработал! С ним такое уже бывало: ну, скажем, продал сало медведя, которого я подвергал вскрытию, в качестве популярного в Ланкашире средства от ревматизма, или собирал перья, которые теряют павлины, для продажи манчестерским флористам, которые используют их для украшения букетов.
В это время по просторам Африки бегали что-то около 75 тысяч черных носорогов. Теперь осталось хорошо если четыре тысячи. В 1970-е и особенно в 1980-е годы мы — с опозданием — стали узнавать, что происходит с черным носорогом в Африке. Вооруженные мощным автоматическим оружием, браконьеры продолжают уничтожать животных в погоне за богатством, которое легко обрести, продавая рога на Дальний Восток местным знахарям и в Северный Йемен для изготовления традиционных рукояток кинжалов «джамбия». Один большой рог может потянуть на пятьдесят тысяч фунтов!
Иногда мне приходилось ампутировать рог носорога, поврежденный в поединке или скривившийся так, что угрожал воткнуться острым концом в голову. Что делать с обрубками этого материала, каждый весом в четыре-пять кило? Должен сказать, что в нашей стране его легко продать на вывоз куда-нибудь в Гонконг, Макао или Тайвань контрабандными путями. Время от времени мне звонят люди — и далеко не всегда с восточным акцентом, — которые просят иметь их в виду, когда у меня в руках окажется рог носорога, отпиленный у законного владельца. Эта публика проявляет также повышенный интерес к гениталиям тигров, львов (как сухопутных, так и морских) и оленей. Можно подумать, что я двадцать четыре часа в сутки только тем и занимаюсь, что кастрирую этих экзотических созданий, а не побуждаю их размножаться. А цены, которые они предлагают, скажем, за замороженный тигровый пенис или пару леопардовых яичек, прямо-таки фантастические — если бы животные умели говорить и понимали, о чем идет речь, то удирали бы куда глаза глядят поджав хвосты. Ни у меня, ни у моего партнера Эндрю никогда и в мыслях не было продать рог носорога или интимные части других животных по тем соображениям, что, даже если животное окончило свои дни в зоопарке или сафари-парке по естественным причинам, и здесь не имело место ни браконьерство, ни иная жестокость — не говоря уже о том, что оные органы на том свете ему уже не понадобятся, — это хоть и в малой степени, но поддержит торговлю такими предметами и будет способствовать ее существованию и процветанию. Мы менее всего хотели бы этого.