Когда в 1991 году я нанес визит в Мадридский зоопарк, где помимо прочих диковин имеется превосходная коллекция ядовитых змей, смотритель отдела рептилий попросил меня оказать помощь габонской гадюке, у которой подозревался стоматит — одна из самых распространенных и с трудом поддающихся излечению болезней змей и других рептилий. В течение нескольких лет я и мои коллеги из Мадридского зоопарка отчаянно боролись с хроническим стоматитом у редкостной ящерицы — дракона комодо; временами нам даже казалось, что наша битва обречена на неудачу. Стоматит — одна из самых, так сказать, нелюбимых болезней. Она вызывается некоторыми видами бактерий, размножающихся в царапинах пасти и могущих легко вызвать энтерит, пневмонию, а то и заражение крови, часто с фатальным исходом.
Смотритель повел меня в сектор африканской фауны, где разместилась экспозиция змей, и показал мне изящный экспонат, свернувшийся колечком на песке вивария.
— Сейчас достану, — сказал он. — Сделайте одолжение, посмотрите пасть.
Как и всегда в подобных случаях, я принимаю все меры предосторожности, прежде чем браться за опасный конец рептилии.
— Muy bien[68], — ответил я. — Хватайте ее крепче позади головы и хорошенько прижмите к столу. Хотите использовать щипцы?
— Нет. Габонские гадюки очень сильны. Я чувствую, будет надежнее действовать руками, — ответил мой партнер.
В некоторых зоопарках существуют системы, при помощи которых змей охлаждают, что существенно облегчает работу с ними. В Мадриде, к сожалению, такого чуда техники нет.
Смотритель повернул ключ в замке вивария и открыл пластиковое окошечко. Подождав мгновение, он схватил обеими руками змею за шею. Она жутко билась, пока он вынимал ее и выкладывал на стол. Но броситься всем телом она не могла.
— Сейчас, сейчас, — сказал я и стал дразнить гадюку закрытыми ножницами, чтобы побудить ее открыть пасть и явить во всей красе свои огромные клыки и челюсти. Никаких сомнений не было: стоматит налицо. Десны были красные, вспухшие и изъязвленные. В этот момент смотритель чихнул что есть мочи — И ВЫПУСТИЛ ГАДЮКУ! Тварь, чьи клыки находились в каком-нибудь дюйме от моей руки, получила возможность свободно двигать головою. Устремив леденящий взор на мои пальцы, она еще шире открыла пасть…
Я так и обмер. Страх, что холодный альпийский поток, пронизал мне мозг. Время для меня словно застыло. Бросок, укус — и вот он, конец… Не спуская глаз с моих пальцев, змеюка раскрыла пасть во всю ширь и… Что за чудо? Она медленно закрыла ее вновь. Время снова потекло по своему руслу, я аккуратно отвел руку, а смотритель снова схватил змею и сунул обратно в виварий.
— Тьфу ты! Мне так неудобно, доктор, — сказал он. — У меня самого душа в пятки ушла.
— О’кей, — сказал я, делая вид, что пропустил услышанное мимо ушей. — Налицо стоматит.
— Что же вы предлагаете?
— Сперва приличный бокал коньяку. Для вас. Хорошо успокаивает нервы. Ну а затем начнем курс лечения антибиотиками и промыванием пасти перекисью водорода.
Я почувствовал себя наверху блаженства от того, что остался в живых, и мы вместе вышли из «африканской фауны». Осенний воздух бодрил тело, лучи солнца струились сквозь гущу ветвей, превращая листья в потоки золотых червонцев. «Да, прав был старина Шекспир в „Похищении Лукреции“, — подумал я, когда мы проходили мимо лужайки, на которой сидела гордость зоопарка — панда по кличке Чанг-Чанг — со стеблем бамбука в лапах. — „Узревший скрытую змею да прочь отступит!“ Ну, теперь смело поручайте мне хоть тигра, хоть панду, хоть косатку — после сегодняшнего приключения мне все нипочем!»
Глава восьмая
Сиамские близнецы
Я получил от своего весьма уважаемого коллеги письмо с вопросом, может ли, на мой взгляд, случиться такое, чтобы женщина произвела на свет собаку.
…Мой собеседник на другом конце провода был крайне взволнован и абсолютно уверен, что случилось именно это, а не что другое.
— Приезжайте поскорее, доктор! Десять минут назад у антилопы родился детеныш, но к нему прицепилась ядовитая змея и не отпускает! Доктор, убейте и отцепите ее!
И вот я несусь по занесенной песком Дубайской дороге, напряженно всматриваюсь в свет фар: ведь первая причина автокатастроф в Эмиратах — блаженно возлежащие на дорогах верблюды, которые наслаждаются теплом согретого за день асфальта. Тут дело не ограничивается поломкой машины и увечьем, а то и гибелью животного: как бы на первый взгляд далеко от человеческого жилья ни произошло ДТП, неизменно откуда ни возьмись вырастает как из-под земли фигура бедуина, который угрожающе размахивает посохом и требует немедленной компенсации в несколько тысяч дирхамов.