– Мастер, говоришь? – Я повернулся и сел у стены рядом с ним, блаженно вытянув ноги и расслабив наконец мышцы.
– Так меня называют, – подтвердил маг. – У меня талант управлять живыми тканями.
Слово «талант» он произнес так, что я невольно вздрогнул. Кровь и пепел! Так о своих Талантах говорят носители Древней крови! Хотя, надо признать, искусство, продемонстрированное мальчишкой, немногим уступит проклятому благословению Лилит.
В любой другой ситуации я смотрел бы на самопровозглашенного Мастера недоверчиво, если не насмешливо – слишком молод, чтобы корчить из себя великого кудесника. Но, воочию увидев все, что этот невзрачный юнец успел сделать за сегодня, включая расправу с Дуумом (ведь, по чести, именно он одолел неуязвимую тварь, я же всего лишь надавал тумаков разъединенным братьям), я на какое-то время расстался со скептицизмом.
Возможно, Мастер – еще скромный титул для такого искусника.
– Я могу повелевать живой плотью как заблагорассудится. Менять, перестраивать. Могу даже разорвать человека изнутри, приказав его органам набухать от крови… – Ковенит резко осекся, испугавшись, что сболтнул лишнее.
И правильно.
Кто знает, как Выродок оценит похвальбу простого смертного? Да еще такую – чуть ли не граничащую с угрозой. Ну да ему повезло, мое плохое настроение начало исправляться. В конце концов, все ведь вышло по-моему. Суккуба отправилась в ад, бойня в борделе прекратилась, у Мамаши Ло появился шанс выкрутиться из передряги, а кроме того, мне удалось реализовать давнюю мечту – надавать по морде и Дэреку, и Стайлу (особенно Стайлу). И не просто надавать, но вернуть затем их потрепанным шкурам почти прежний вид, тем самым нейтрализовав возможный конфликт со старшими родичами, осуждающими семейные разборки.
Надеюсь, произошедшее заставит и самих братьев крепко подумать, следует ли настаивать на сатисфакции. Спесь-то с них, так или иначе, сбита. Оба получили по пуле и по паре хороших зуботычин; будет что вспомнить на досуге.
– Надо же, – хмыкнул я. – И что такой могущественный маг, принятый даже в Колдовской Ковен, делает в известном на весь Ур борделе?
Мастер Плоти насупился и молчал.
Какое-то время я смотрел на него в упор, а затем продолжил уже менее язвительным тоном:
– Не поверю, чтобы Мамаша Ло заманила тебя расходовать свой дар, леча сифилис или другие лютецианские болячки у ее девочек. Опять же правила Ковена, если я ничего не путаю, запрещают его членам заниматься частной практикой. Ведь не путаю же, приятель?
На бледном лице Мастера проступил легкий румянец.
– Я… – начал он и запнулся. – Я…
Снова запнулся.
Я великодушно дал ему собраться с мыслями и духом. Юнец немного подергался, болезненно скривился и выпалил:
– Я к ней приходил.
Дрожащий палец ткнул в сторону полустертой пентаграммы.
Еще один неудачник поддался чарам суккубы? Не удивлюсь, влюбиться в демона похоти несложно.
Я внимательно посмотрел на юного арборийца и понял, что все не так просто. Причина его визита в бордель была несколько иной. Мучительно-стыдливое выражение, сломавшее линию губ Мастера, только подтвердило мою догадку. И еще: мне стало ясно, как суккуба сумела освободиться от рабского браслета и кто по-настоящему отвечает за бойню в заведении Мамаши Ло.
Юный мерзавец снял с бесовки браслет, вынуждавший ее подчиняться хозяйке заведения на бульваре Двух Соборов!
– Ты не от девственности избавляться приходил, – понизив голос почти до шепота, сказал я. – Верно?
– Нет, – так же тихо ответил Мастер Плоти. – Не за этим.
– Ну!
– Я хотел… хотел… – Арбориец снова сбился, замолчал, потряс головой, затем глотнул воздуха, словно рыба, выброшенная на берег, и невпопад продолжил: – Есть одна девушка… очень красивая… дочь богатого купца. Избалованная, капризная, с ледяным сердцем… но прекрасная, как нимфа…
Он искоса посмотрел на меня и на остатках дыхания выпалил-выстрелил затаенной болью:
– Стерва проклятая! И любовь моей жизни… Люблю ее и ненавижу… принцесса бумажная…
Так и есть.
Львиная доля всех неприятностей, с какими мне приходилось сталкиваться, в основе основ имела одну причину – красивую женщину. Не нужно изобретать грех и кару за него – достаточно сотворить девицу с пышными персями.
– Я давно добиваюсь ее, но она отвергает все мои ухаживания… – уныло продолжал изливать душу молодой маг. – Не так чтобы совсем… она расчетлива… держит в запасе… чтобы всегда осталась надежда. И это хуже любой пытки. Потому что невыносимо каждый день жить одним только ожиданием чуда! О, если бы вы могли это понять…