Жека достает телефон и набирает номер: «Алло? Пап? Да это я. … Что делаю? Сижу в Интернете. Ага, в контакте. … Ага, ну давай, до завтра».
– Все хорошо, – говорит Жека, гасит телефон и хитро улыбается, – мы сможем проехать. Вы, кстати, отлично выглядите. Давно хотела сказать. Я думаю, все будет супер.
– Куда-то собрались? – спрашивает Андрей, подавая Юле коктейль. – Неужели в этом городе есть более интересное место, о котором вы знаете, но никому не говорите.
– Не так чтобы и интересное. Так… дела… – Маша потягивается, выгнувшись дугой, и каким-то невероятно пустым и ничего не значащим жестом флиртует с Андреем. Она просто проводит рукой перед собой, но все, кто видит, считывают этот жест как сексуальный. Я пытаюсь понять, как из ничего может возникнуть сексуальное напряжение и как она это делает. Маша же, получив ухмылку от Андрея, по-кошачьи щурится. Она знает, что никогда не будет конкурировать с Юлей, все знают об их отношениях, но все равно не упускает случая проверить его на прочность. Юля, потому что она умная, смотрит на это все с доброй улыбкой.
– Кстати, да, – говорит Оксана, – вы все-таки хотите это сделать? По-моему, вы сраные больные ублюдки, мать вашу. Не в обиду будет сказано.
– Я знаю, – говорит Маша, резко сев и уставившись в одну точку, сейчас она изображает аутистку, ее пальцы перебирают складку платья, – этому есть очень простое объяснение. Их просто в восьмидесятые искусственно прервали. То есть пусть уродливо, но эволюция двигалась своим путем. А потом настала революция, в девяностые всех немного потрясло, а теперь, когда старое поколение, которое было недовольно, отошло от дел, пришло поколение, которое тогда начинало, но они постарели и хотят вернуть молодость, что совсем логично, я ж вонт ту би форева янг. Вот они и восстанавливают эпоху, когда им было хорошо.
– Помнишь эту картинку? – спрашивает она, обращаясь ко мне. – Мужик лежит на кушетке у психиатра и говорит: «Но доктор, мне нравится жить в прошлом. Я в нем вырос». Такая своеобразная форма шизофрении.
– Оксана, у тебя прекрасный повар, передай нашу благодарность, – говорю я, жуя улитку.
– Это не шизофрения, – говорит Юля, которая на самом деле редко говорит, и потому что она застенчивая, хотя и поэтому тоже, и потому что она не любит болтать впустую; это тип замедления общения – не говорить на важные темы.
Все смотрят на нее, она улыбается. Маша в восхищении поднимает свой стакан в воздух. Все понимают, что Юля только что в двух словах объяснила всю нашу игру. За это Андрей ее и любит. А мы все без вопросов принимаем в нашу компанию. Потому что ей даже не надо объяснять правила.
– Меня знаешь, что удивляет, – говорю я Оксане, – вот ты вроде милая девушка, управляешь ночным клубом, спишь периодически с другими милыми девушками, потребляешь легкие наркотики, занимаешься спортом, много читаешь, путешествуешь четыре раза в год в разные интересные места. Действительно интересные. Не идиотка. У тебя высшее образование. Ты умна, начитана, интересна во многих смыслах и подсмыслах этого слова. Мужчины свистят тебе вслед, женщины хотят быть такой как ты. И прочее, прочее. И вот ты – сидишь и выдаешь нам оценку, даешь нам определение. А как это у тебя получилось? С чего это ты решила, что тебе дано судить и оценивать, – финал этой фразы звучит даже слишком серьезно, со стороны может показаться, что назревает ссора.
– Все, все, перестань. Я пошутила, – Оксана, смеется, поднимая руки над головой.
Я смотрю на часы.
– Пора? – спрашиваю я у Жекуни. – Если я правильно представляю себе логику их мысли, то напряжение такое, что скоро начнется штурм. Нам надо успеть до. Пока доберемся. Пока то, се, они уже начнут.
– Да, наверно, – отвечает она.
Маша рывком садится, отыскивает клатч, берет телефон. Каким-то присущим только ей жестом собирает сразу все вещи в сумку, и пространство вокруг становится как будто немного пустым. Озонированным. Общественным. Пропадает что-то личное. То золотистое покрывало, что окружало нас, как будто растворяется, и мы снова оказываемся в большой комнате. Оксана и Жекуня встают. Тема допивает свой стакан и съедает кусочек льда. Я раскладываю по карманам мелочи.
Я пожимаю руки Андрею и Теме, Маша целует Юлю в щеку.
На выходе из клуба я забираю бутылку у охранника.
Мы прощаемся с Оксаной, которая выходит нас проводить.
– У вас бокалы есть? – спрашивает Оксана. – Вы из чего пить собираетесь? Вам надо? Я организую.
– Жек? – говорю я.