«Первый камень обозначает вес гнева.
Второй символизирует тяжесть вины.
Можно вернуть оба камушка, если человек желает избавить себя от их груза».
Интересно, она все еще ждет, когда я верну ей камни? Получила ли она остальные тридцать четыре? Я ощущаю укол стыда, разворачиваю листок бумаги кремового цвета и читаю письмо, датированное 10 апреля 2013 года.
«Дорогая Анна!
Меня зовут Фиона Ноулс. Искренне надеюсь, что ты не помнишь, кто я. А если и помнишь, то лишь потому, что в твоем сердце из-за меня остался шрам.
Мы вместе учились в Блумфилд-Хиллз. Ты была новенькой, и я выбрала тебя своей жертвой. Я не только издевалась над тобой, но и настроила против тебя всех девочек. Однажды я даже основательно тебя подставила. Я сказала миссис Мейпл, что ты взяла ответы на экзаменационные вопросы по истории, хотя это сделала я. Чувство испытываемого мной стыда не передать словами.
С возрастом мне удалось побороть в себе детскую жестокость, зависть к окружающим и неуверенность в себе, однако обязана признать, что в школе была отъявленной хулиганкой. Конечно, меня это не извиняет, но хочу сказать, что мне очень и очень стыдно. Я прошу у тебя прощения.
Мне приятно было узнать, что ты добилась успеха во взрослой жизни, стала ведущей собственного шоу в Новом Орлеане. Скорее всего, ты давно забыла о Блумфилд-Хиллз и той противной девчонке, которой я когда-то была. Поверь, мои ошибки преследуют меня до сих пор.
Днем я адвокат, а ночью пишу стихи. Мне повезло, и часть моих произведений опубликована. Я не замужем, и у меня нет детей. Порой мне кажется, что одиночество для меня своего рода епитимья.
Я прошу тебя отправить мне один камень, это будет означать, что мои извинения приняты, а ты не держишь на меня зла. Пожалуйста, отправь такие же камни людям, которых обидела ты, и не забудь приложить записку с извинениями. Надеюсь, камни вернутся и к тебе, и ко мне, таким образом Круг Всепрощения замкнется. Если ты решишь отправить мне камушек, выброси второй в озеро или зарой в саду – сделай то, что тебе покажется верным, главное, чтобы этот жест символизировал освобождение от обиды.
С наилучшими пожеланиями,
Кладу письмо на стол. И сейчас, спустя два года с того момента, как оно попало в мой почтовый ящик, я не могу читать его спокойно, даже дыхание учащается. У меня было столько проблем из-за этой девчонки. Из-за Фионы Ноулс распалась моя семья. Да, если бы не она, мои родители никогда бы не развелись.
Тру виски. Мне надо рассуждать здраво, не поддаваясь эмоциям. Фиона Ноулс теперь спокойна, я стала одним из первых получателей ее Камней прощения.
Итак, что конкретно мы имеем. Передо мной сейчас лежит то, что стало бы прекрасной идеей для мистера Питерса и будущего шоу на WCHI. Мы могли бы пригласить Фиону в студию и рассказать нашу историю обиды и прощения. Проблема лишь в том, что я не могу ее простить. Я и не собиралась. В отчаянии кусаю губы. Должна ли я перебороть себя именно сейчас? Или могу схитрить? В конце концов, работодатели просят меня лишь представить идеи. Возможно, шоу никогда не выйдет на экран. Нет, мне лучше быть готовой ко всему. На всякий случай.
Беру из пачки лист бумаги и в тот же момент слышу стук в дверь.
– Десять минут до начала, – произносит Стюарт.
– Иду.
Поспешно хватаю счастливую ручку – подарок Майкла, сделанный в день, когда мое шоу получило второй приз на вручении премии Телерадиовещателей Луизианы – и быстро пишу ответ.
«Дорогая Фиона!
Отправляю тебе камень, символизирующий тяжесть твоей вины и освобождающий мое сердце от гнева.
С наилучшими пожеланиями,
Да, это половинчатая мера, но большего я сделать не могу. Кладу письмо в конверт, отправляю туда же камушек и запечатываю. По дороге домой брошу его в почтовый ящик. Теперь я не солгу, когда открыто признаю, что вернула Камень прощения.
Глава 3
Меняю деловое платье на легинсы и мягкие туфли без каблука. Воздух наполнен ароматами свежеиспеченного хлеба и цветущей магнолии. Я иду по Парковому кварталу к дому своей подруги Дороти Руссо. До того как четыре месяца назад переехать сюда, она была моей соседкой в доме «Эванджелин» на Сент-Чарльз-авеню. Я перебегаю Джефферсон-стрит и иду прямо, любуясь оранжевым гибискусом, цветами канны и наперстянки.
Несмотря на окружающую меня красоту, я думаю то о Майкле и его безразличии, то о предстоящей работе, что, кажется, становится сейчас самым важным, а иногда о Фионе Ноулс и Камне прощения, который ей отправила.