«Первая особенность греческого перевода — это опускание трудных мест, а так как Исаак Сирин — один из труднейших сирийских писателей, то таких опусканий много; вторая особенность — та, что перевод часто не следует смыслу автора, хотя перевод и старается быть буквальным, по словам Chabot, но искажение смысла происходит частью от неумелого выбора значений сирийских слов, частью от самой буквальности: сирийский язык, как и другие восточные языки, весьма отличаясь по своей конструкции от европейских языков, не поддается буквальному переводу на них[26].
Латинский перевод сочинений святого Исаака[27], «de contemptu mundi», помещенный у Mignéя в его патрологии[28], совсем не полон, 53 главы его равняются только 23 словам греческого[29]. Язык перевода, по отзыву Chabot, темнее греческого, и переводчик нередко путает фразы.
Печатный славянский перевод принадлежит преподобному Паисию Величковскому и издан с примечаниями к нему Оптиной Пустынью в 1854 году[30]. Он — почти точная копия с греческого издания, только некоторые дополнения и порядок слов взяты из одной греческой рукописи и более древних славянских переводов[31].
Русский перевод сочинений святого Исаака появился сначала в «Христианском Чтении» за двадцатые годы девятнадцатого столетия. Он делался с греческого издания Никифора Феотокиса, но было переведено только 30 слов. В 1854 году вышел в свет полный русский перевод с греческого же языка, сделанный Московской духовной академией[32]. Перевод 30 слов в «Христианском Чтении» довольно удачен и олитературен, но зато иногда волен; перевод Московской духовной академии буквальнее, но зато темнее.
Творения преподобного Исаака всегда пользовались и продолжают пользоваться громадным уважением среди православных подвижников веры и благочестия. Преподобный Петр Дамаскин, писатель XII в., обильно пользуется в своих творениях писаниями святого Исаака Сирина и постоянно ссылается на него[33]. Преподобный Никифор Уединенник, спасавшийся в XIV в. на Афоне, в своем сочинении «О трезвении и хранении сердца» делает выдержку из творений преподобного Исаака Сирина[34]. Известный русский святой — преподобный Нил Сорский — в своем «Уставе о жительстве скитском» постоянно приводит мысли святого Исаака по разным вопросам духовно-православной жизни[35]. Святитель Феофан, затворник Вышенский, составил даже молитву преподобному Исааку Сирину. Вот она:
«Преподобне отче Исаакие! Моли Бога о нас и молитвою твоею озари ум наш разумети высокия созерцания, коими преисполнены словеса твои, и паче возведи или введи в тайники молитвы, которой производство, степени и силу так изображают поучения твои, да ею окриляемые возможем свободно тещи путем заповедей Господних неуклонно, минуя препятствия, встречаемыя на пути, и преодолевая врагов, вооружающихся на нас»[36].
Настоящее издание перевода слов святого Исаака Сирина является значительно измененным в сравнении с прежними. Перевод был сверен с переводом преподобного старца Паисия Величковского, и во множестве мест, где оказывались между ними разногласия по смыслу, или вообще где русский перевод внушал подозрения, он был сличен с греческим текстом по изданию Никифора Феотокиса (1770 г.), а в нескольких местах еще и с греческими рукописями Московской Синодальной библиотеки. Но так как и греческий текст представляет собой также перевод, хотя и древний, с сирийского языка, на котором святой Исаак писал, то мы сочли полезным обращаться иногда и к новейшим переводам прямо с сирийского, которые имеются в западно-европейской литературе. К сожалению, с сирийского переведено всего лишь несколько слов, а именно: слова 1, 2, 3, 4, 5, 6, 56, 57, 58, 74, 84 переведены не немецкий язык в издании «Bibliothek der Kirchenvater», выпуск 204–205 (Kempten, 1876); слова 19, 82, 83, 85 и отрывки из других переведены на латинский язык в книге lohannes Baptists Chabot, De S. Isaaci Ninivitae vita, scrip-tis et doctrina (Lovanii, 1892). На эти переводы и делаем мы указания ради краткости просто словами «в сирийском тексте». При просмотре прежнего перевода мы нашли нужным во многих местах изменить его по разным причинам: оказались и важные опечатки, искажавшие смысл, и неверное, по нашему мнению, понимание подлинника, и неловкие или слишком устаревшие русские выражения.
26
Любопытен еще отзыв о греческом переводе сочинений святого Исаака, принадлежащийФиларету, митрополиту Московскому: «Вероятно, переводчик не был из ученых, т. е. не знал грамматических правил, и потому мешал слова и вместо должного выражения ставил неправильные и темные слова, да и от переписчиков, быть может, вкрались ошибки и невероятности». См. статью архимандрита Никодима в «Жизнеописаниях отечественных подвижников благочестия XVIII и XIX вв. Сентябрь». М. 1909 г. 487 с.
27
Он, по всей вероятности, сделан с греческого, потому что он еще темнее последнего. См. примечание на 365 с. 2-го изд. русского перевода.
29
В нем находятся приблизительно только следующие слова по греческому переводу: 2, 5, 10–11, 13–18, 21–24, 26–27, 29, 46, 56, 72, 73, 85 и еще одно, последнее, которого на греческом языке, кажется, нет.
30
Этот перевод был издан еще раньше, в 1812 г., Нямецким Молдавским монастырем, но не имел распространения, так как был запрещен тогдашней цензурой. Интересную историю этого перевода см. «Странник», 1906 г., т. 1, ч. 2, 734 и 899 с.
31
Славянские списки с сочинений святого Исаака появились впервые не позже XIV в., к которым принадлежат, например, рукописи со славянским переводом «постнических слов» святого Исаака, принадлежащие Троицкой Сергиевой лавре и Московской духовной академии, также лавре святого Саввы Освященного в Палестине, если судить по надписанию на дошедшем до нас изображении святого Исаака.
33
См. его творения на русском языке, 3-е изд. Киев, 1905 г., с. 2, 50, 78, 122, 180, 206 и др.
35
См. издание этого «Устава» СПб, 1864 г, с. 17, 24, 43, 47, 102, 103, 107, 108, 122, 124, 129, 144–147, 155 и др.