— Привет, Патрик!
Она намеревалась при встрече извиниться перед ним, но оказалась совершенно не готова к этому.
Патрик сидел на ступеньках в глубокой задумчивости, упершись локтями в колени и сжав руки. Темный свитер с высоким воротом подчеркивал его широкие плечи.
— Привет! — обернулся он на ее возглас. В слабом свете, пробивавшемся из-под двери кухни, вспыхнула его дружеская улыбка, как всегда, успокаивающая и ободряющая. — Куда ты так торопишься, Николь?
— Решила, что лучше пойти погулять, чем целый вечер сидеть… в духоте, — солгала она.
Лицо Патрика стало серьезным. Он похлопал рукой по ступеньке.
— Садись.
Странно, но ей вдруг отчаянно захотелось побыть с ним. Кивнув, она поправила свитер и села.
Какое-то время они сидели молча. Легкая белая изгородь, огибающая двор, в сумерках казалась почти призрачной. Николь решилась:
— Я… Извини, что я нагрубила тебе в госпитале…
— Забудь… Это я виноват. Я не должен был тебя так целовать.
Даже холодный воздух не мог остудить жара ее вспыхнувших щек.
— Я… Я не всегда такая… эмоциональная… Я просто была к этому не готова… — Она остановилась, ожидая его реакции, но Патрик молчал. Николь вздохнула. — Собственно, в твоем поцелуе не было ничего необычного. — Ее голос прозвучал неожиданно резко, и она, откашлявшись, продолжила: — Хотя, должна признать, ты здорово целуешься!
О, господи, это совсем не то, что я собиралась сказать, спохватилась Николь и прикусила губу. Патрик повернулся к ней. Она вздрогнула и невольно отодвинулась, пока не уперлась плечом в деревянную стойку перил.
— Прости, что напугал тебя, Ник. — Он говорил тихо, почти шепотом. — Я допустил ошибку, поцеловав тебя, как влюбленный мужчина целует женщину, образ которой постоянно носит в своем сердце. Прости…
— Ты именно это и должен был сделать. — Она удрученно пожала плечами. — Просто я была слишком расстроена, чтобы подыграть тебе. — Николь набрала побольше воздуха, собираясь раз и навсегда покончить с извинениями. — Ни ты, ни твой поцелуй тут ни при чем. Пожалуйста, не кори себя.
Он мягко взял ее за руку.
— Я в порядке, Ник. И тебе вовсе не надо извиняться за свою искренность и честность. Давай забудем об этом. — Он что-то вытащил из кармана джинсов. Она почувствовала, что Патрик надевает ей на палец кольцо. В лунном свете на ее руке мерцало что-то, подозрительно похожее на бриллиант. — Насколько я понимаю, — продолжал он, — это обязательный атрибут невесты. А Джеральду можно сказать, что мы отдавали его ювелиру, чтобы подогнать по размеру.
— Ох, Патрик! — Николь чуть пошевелила пальцами, и сноп искр радугой засверкал на многочисленных гранях камня. — Какое красивое! Надеюсь, ты не покупал его?
Он скрестил руки на груди и пожал плечами.
— Ты бы предпочла, чтобы я его украл?
— Ну пожалуйста, ради моего спокойствия, скажи, что это очень хорошая подделка.
— Да.
Николь быстро взглянула на него и, заметив улыбку, нахмурилась.
— Пожалуйста, не увиливай, Патрик. Это страз или нет?
— Нет.
Николь тяжело вздохнула. Именно этого она и боялась.
— И что ты собираешься делать с ним потом?
— Считай, что я просто выгодно вложил деньги.
Николь попыталась снять кольцо, но оно прочно сидело на пальце. Она вдруг вспомнила, как Патрик однажды сказал ей, что, в отличие от его матери, выходившей замуж шесть раз, он не женится до тех пор, пока не встретит девушку, которую полюбит на всю жизнь. Подделка! Ей следовало знать, что такие люди, как Патрик Полтер, относятся к помолвке очень серьезно.
— Пэт, — с трудом выговорила она, — ты потратил кучу денег…
— Ах, вот вы где! — воскликнула позади них Дэйзи. — Джеральд разыскивает вас.
Обернувшись, Николь и Патрик увидели, что она придерживает дверь, в которую кто-то отчаянно ломится. Патрик обнял девушку за талию и притянул к себе, касаясь подбородком ее виска.
— Добрый вечер, Дэйзи, — с улыбкой сказал он. — А мы-то думали, что надежно спрятались.
— Я сказала всем, что вы… Ой!
Она отскочила в сторону, и Джеральд, всем телом навалившись на дверь, вылетел на крыльцо.
— Я всего лишь сказал твоей старшей сестре, Николь, что хотел бы сыграть с тобой в бридж. Я ведь помню, как ты любила эту игру.
Зачем он лжет, подумала она и, откинувшись назад, прижалась к «жениху».
— Первый раз слышу, чтобы Николь любила играть в карты. Ты что-то путаешь, старина, — холодно сказал Патрик.
Николь согласно кивнула.
— Пожалуй, ты здесь единственный, кто любит эту игру, — сказала она. — Я играла с тобой только потому, что ты настаивал, говорил, что мне нужно научиться, чтобы свободнее чувствовать себя в обществе.