Впрочем, паршенди не обращали внимания на его оскорбления в прошлом и, скорее всего, не обратят и сейчас. По правде говоря, Ясна радовалась тому, что ее отец внезапно захотел заключить этот договор. Ведь теперь она сможет в свое удовольствие изучать традиции и историю паршенди.
«А вдруг, – подумала она, – ученые все эти годы исследовали не те руины?»
Сверху послышался чей-то разговор.
– Меня беспокоит Аша.
– Ты вечно беспокоишься.
Ясна остановилась посреди коридора.
– С ней все стало хуже, – продолжил первый голос. – Мы такого не ожидали. А со мной все тоже стало хуже? Чувствую себя так, словно стало.
– Заткнись.
– Мне это не нравится. Мы поступили неправильно. У этой твари клинок моего господина! Не стоило позволять ему оставить оружие. Он…
Впереди двое миновали перекресток. Это оказались послы с Запада, включая азирца с белым родимым пятном на щеке. Или это был шрам? Тот, что пониже ростом, – возможно, алети – осекся, увидев Ясну. Что-то пискнул и поспешил прочь.
Азирец в черной с серебром одежде замер, окинул ее взглядом с головы до ног. Нахмурился.
– Празднество уже закончилось? – спросила Ясна, не приближаясь.
Ее брат пригласил этих двоих на пир вместе с остальными иностранцами, занимающими в Холинаре важные посты.
– Да, – сказал мужчина.
От его взгляда принцессе стало неуютно. И все-таки она двинулась вперед. «Надо еще раз проверить эту парочку», – промелькнула настороженная мысль. Ясна уже изучила их прошлое, разумеется, и не обнаружила ничего примечательного. Не об осколочном ли клинке шла речь?
– Идем же! – потребовал, вернувшись, низкорослый мужчина и схватил высокого товарища за руку.
Тот позволил себя увести. Ясна подошла к пересечению коридоров и проследила взглядом за тем, как они удалялись.
Там, где недавно звучали барабаны, внезапно раздались крики.
«О нет!..»
Ясна встревоженно повернулась, подхватила юбку и побежала со всех ног.
В ее голове пронеслась дюжина вероятных катастроф. Что же еще могло случиться в эту неправильную ночь, когда тени ожили, а отец взглянул на нее с подозрением? Дрожа от волнения, она достигла лестницы и пошла наверх.
Ей потребовалось слишком много времени. Еще на ступеньках она слышала крики, а потом перед нею распростерся хаос. По одну сторону лежали трупы, по другую – развалины стены. Как же такое…
Следы разрушения вели в покои ее отца.
Весь дворец содрогнулся, и с той же стороны раздался треск.
«Нет, нет, нет!»
На бегу она замечала на каменных стенах шрамы от ударов осколочным клинком.
«Умоляю!»
Мертвецы с выжженными глазами. Трупы повсюду, словно обглоданные кости на обеденном столе.
«Только не это!»
Сломанный дверной проем. Покои ее отца. Ясна замерла в коридоре, еле дыша.
«Держи себя в руках…»
Она не могла. Не сейчас. Принцесса метнулась в комнату как безумная, хотя осколочник легко бы с ней расправился. Ее мысли путались. Надо было позвать кого-то на помощь. Далинара? Он напился. Значит, Садеаса.
Комната выглядела так, словно по ней прошлась великая буря. Мебель разбита, всюду щепки. Балконные двери выбиты. Кто-то ринулся к ним – человек в осколочном доспехе ее отца. Тирим, телохранитель?
Нет. Шлем был разбит. Это не Тирим, но сам Гавилар. На балконе раздался крик.
– Отец! – воскликнула Ясна.
Король замешкался, бросил на нее быстрый взгляд и прыгнул на балкон.
Тот обрушился.
Ясна завопила, кинулась через всю комнату к балконному проему и рухнула на колени на краю. Ветер трепал пряди, выбившиеся из прически, а она смотрела, как падают двое мужчин.
Ее отец и шинец в белом, что был на пиру.
Шинец излучал белый свет. Он отлетел… к стене. Ударился, перекатился, потом замер. Встал, каким-то образом держась на внешней стене дворца, перпендикулярно ей и не падая. Это противоречило здравому смыслу.
Повернувшись, он побрел к ее отцу.
Ясна, холодея от беспомощности, смотрела на то, как убийца подошел к королю и присел рядом с ним.
Слезы капали с ее подбородка, и ветер уносил их. Что шинец делал там, внизу? Она не могла разглядеть.
Убийца ушел, оставив тело ее отца, пронзенное куском дерева. Гавилар был мертв – и осколочный клинок появился рядом с ним, как происходило всякий раз, когда умирал осколочник.
– Я так старалась… – оцепенев, прошептала Ясна. – Я столько сделала, чтобы защитить семью…
Как? Лисс. Это все Лисс!
Нет. Мысли путались. Этот шинец… Будь Лисс причастна, она бы не призналась, что он ей принадлежал. Наемница его продала.