Собственные драматические коллективы, где ставится не только классика, здесь есть на всех крупных промышленных предприятиях. «Формируют мировоззрение», — как сказал один молодой представитель нашего общества всеобщего благосостояния…
Это было красивое помещение с удобной сценой. Я видел подобные еще не раз. Паркетный пол и осветительная аппаратура — как на недавно модернизированной профессиональной сцене в Норвегии, получающей государственную дотацию.
Но если вы пришли сюда не восторгаться, а увидеть всю подноготную, то вопрос возникнет сам собой: «Когда же они работают, если столько времени отдают изящным искусствам и просвещению?»
«Они работают не вопреки, а благодаря этому» — таким может быть ответ.
Впрочем, он может быть и другим. На стенах предприятия вывешены графики выполнения работ в соответствии с планом — план здесь обязателен. Перевыполнение отмечается одним цветом, недовыполнение — другим. И весьма условная, но не исключено, что и очень похожая, карикатура на отстающего. Мое демократическое сердце дрогнуло при виде такой бестактности. В сознание ворвались обрывки представлений о солидарности рабочих в борьбе против… ах, да, здесь же нет работодателя, против которого следовало бы объединяться. И один член нашей небольшой делегации обратился с вопросом к передовику производства, лауреату всевозможных премий: «Положа руку на сердце, ответьте, чего ради вы так стараетесь?»
Ответ был не менее наивным: «Видите ли, наше сельское хозяйство испытывает крайнюю нужду в этих машинах, а без сельского хозяйства нам теперь конец».
Как прост и поучителен может быть урок, который нам преподали в этой стране, где вопрос жизни и смерти по-прежнему стоит крайне остро. Такой же ответ можно услышать, например, в Англии, даже в наше время не утратившей своей западноевропейской деловитости. Молодой человек, энергичный и уверенный в себе, объяснил нам необходимость видеть картину в целом и суть взаимодействия сельского хозяйства и промышленности.
Та пара недобрых глаз, от внимания которой ничто не ускользнет в Стране Советов, заметит: «Сказочка для иностранцев, заученная наизусть».
Но, может быть, в этом и заключена самая простая истина? Ах, как боимся мы, с нашим утонченным слухом, правды и простоты. Наши тонкие и артистичные души не стали бы рисковать из опасения прослыть банальными и примитивными.
Увидеть своими глазами темп, масштабы и проценты еще не удавалось никому. Глаза живых людей не излучают счастья вдохновенного труда, как на многочисленных плакатах, изображающих широкоплечих атлетов на фоне колосящихся полей. Перед нами стоял невысокий человек с азиатской внешностью, в легкой рабочей одежде — бригадир, с почти застенчивой мальчишеской улыбкой, который сразу понял наш интерес к вещам, не представляющим наибольшей общественной пользы. С огромным увлечением он рассказал нам о работе созданного им небольшого цеха по производству игрушек из отходов. В течение десяти минут около полусотни собравшихся рабочих разделяли наш неподдельный интерес к пробным испытаниям: знаете, такие поющие волчки, их крутят, а они поют. Наш восточный друг своим тонко развитым чутьем угадал, что после затянувшейся экскурсии, предшествовавшей этому, нам окажутся ближе детские игрушки, чем тяжелое машиностроение. Вдоволь наигравшись, мы обменялись теплыми, но непонятными обеим сторонам фразами и обнялись, как требует обычай этой страны.