Яно немного успокоился.
Старушка мать вышла на крыльцо, весеннее солнце освещало ее волосы и согревало ее.
— Смотри-ка, сын, — сказала она Яно, — первая теплая весна после войны. Вот если бы Ондрей был с нами!
— Сегодня придет, — сказал Яно.
— Это очень хорошо, — сказала мать спокойно.
— Вы думаете? — недоверчиво спросил Яно.
— А отчего нет? — удивилась мать.
— Значит, вы его плохо знаете, — проговорил Яно, — Найдет на него — всем нам плохо будет…
Ондрей пришел около двух часов дня. Он поздоровался с матерью, в своей комнате распаковал чемодан.
— А где Яно? — спросил он, садясь в кухне за стол, когда мать наложила ему миску галушек.
— В поле, где ж ему быть, — ответила мать.
— А что нового?
— Да есть кое-что, — ответила спокойно мать. — Но ты сперва поешь, потом я тебе расскажу…
Он посмотрел на нее с удивлением, но продолжал есть. Когда напился молока, он сложил руки на столе, отодвинул пустую тарелку и обратился к матери:
— Ну, я слушаю, говорите.
Мать села против него.
— Ну, как бы это тебе сказать, — начала она осторожно. — Понимаешь, кое-что у нас изменилось…
— Говорите прямо, — нетерпеливо сказал Ондрей.
— Ну, раз ты хочешь, — заговорила медленно мать. — На той неделе был у нас председатель кооператива, Рудо Борик, ты ведь знаешь его.
— Знаю.
— Ты видишь, я уже старая, работать не могу, мне трудно дышать, да и в боку колет… Ты живешь в городе, когда еще тебя дождешься… А Яно один наше поле не одолеет… Вот я и записалась!
— В кооператив? — спросил Ондрей шепотом, будто не веря собственным ушам.
— Да, в кооператив, — ответила мать.
— А, чтоб вас! — Ондрей вскочил, ударил кулаком по столу. — А меня, старшего, вы что же, со счетов сбросили?! — взревел Ондрей, выскакивая на середину комнаты.
— Да что ты, сынок, — запричитала мать и подбежала к нему.
— Как вы могли, что вы наделали! — не унимался он и оттолкнул мать так, что она упала между стульями.
Она вскрикнула и не поднялась. Ондрей даже не посмотрел на нее, а быстро выбежал из дому. В это время в дом заглянула соседка Тера.
— Что с вами, тетка? — наклонилась она к старухе.
— Ох, болит, — тяжело вздохнула та. — Вот тут в боку, ребра…
— Это он, что ли?
— Не спрашивай, девочка, не спрашивай!
Ондрей побежал вверх по деревне. Он ни с кем не здоровался, только бежал, будто ума лишился. Люди смотрели ему вслед, а старики сокрушенно качали головами. Немного времени спустя он с шумом вбежал в правление кооператива. Секретарша испугалась, но председатель Рудо Борик спокойно встал из-за стола.
— Верни заявление, и немедленно! — крикнул Ондрей.
— Какое заявление? — спокойно спросил председатель.
— То, что мать подписала.
— Ты разве не сядешь? — спросил председатель.
— Ты мне зубы не заговаривай, разрази тебя в крест и в душу! — не унимался Ондрей. — Меня не уговоришь! Немедленно верни!
— Так не пойдет, товарищ, — строго сказал председатель, — Имущество принадлежит твоей матери, только она может взять назад заявление.
— Значит, не дашь? — тише спросил Ондрей.
— Нет, не дам. Пусть придет твоя мать, она подписывала.
— Не дашь, жулик? — крикнул Ондрей, выхватил нож из кармана и ударил председателя.
Рудо Борик громко охнул, секретарша за его спиной завопила от страха. Тут только Ондрей опомнился, спрятал нож в карман и вышел. Он шел медленно, не спешил. Но не прошел и ста шагов, как секретарша выбежала из конторы.
— Убийца! — кричала она во весь голос.
Ондрей даже не обернулся и шагу не прибавил. Шел он, как прежде, медленно, люди шли за ним, но никто его не тронул. Перед домом догнал его Яно. Схватил за полу и остановил.
— Домой не ходи, — закричал он, — марш в милицию!
— Это еще почему? — спросил Ондрей.
— Ты еще спрашиваешь, идиот! Ты знаешь, куда ты ему заехал? Еще немного — и все! Как с тем немцем…
— Так ему и надо, — ответил Ондрей зло. — Твой председатель хочет меня обокрасть, а я не позволю! — Он вырвался, из рук брата, вошел во двор и медленно затворил за собой ворота.
Вечером пришли из госбезопасности.
— Здесь проживает Ондрей Пулла? — спросил капитан.
— Да, здесь. Я его мать!
— А вы?
— Я — брат.
— Где ваш сын, пани Пуллова, где ваш сын Ондрей?
— Я не знаю. Рада бы, да не знаю.
— Когда вы его видели в последний раз? — спросил капитан.
— Около трех, — ответил Яно. — Он вернулся из правления, пришел сюда, вошел во двор, закрыл за собой ворота, с тех пор мы его не видели… Убежал…