Учить — значит взаимно делиться опытом.
Форма и содержание… представляются мне единством, и я не знаю, чем является одно без другого.
Формализм, как «манера», как литературный прием, чаще всего служит для прикрытия пустоты или нищеты души.
Хитровать будешь — умрешь, и правдой жить будешь — умрешь.
Хорошо иметь в себе <…> чувство человеческого достоинства.
Хорошо это… чувствовать себя человеком!..
Художественно точное изображение нашей действительности в литературе повелительно требует богатства, простоты, ясности и твердости языка…
Цена человеку — дело его.
Ценность искусства измеряется не количеством, а качеством.
Человек — вот правда!
Человек все может… лишь бы захотел…
Человек — выше сытости!..
Человек будет владыкой всего!
Человек ловится на мелочах, в крупном — можно «притвориться», мелочь всегда выдает истинную «суть души», ее рисунок, ее тяготение.
Человек может верить и не верить… это его дело! Человек — свободен. Он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь, за ум — человек за все платит сам, и потому он свободен!..
Человек прежде всего — зоологический тип, вот истина. Вы это знаете! И как вы ни кривляйтесь, вам не скрыть того, что вы хотите пить, есть…
Человек рождается для лучшего!
Человек сам в себе не волен…
Человека для пьесы надобно делать так, чтобы смысл каждой его фразы, каждого действия был совершенно ясен, чтоб его можно было презирать, ненавидеть и любить, как живого.
Человека приласкать — никогда не вредно…
Чем больше человек вкусил горького, тем свирепее жаждет он сладкого.
Чем более живет человек, тем более он видит вокруг себя грязи, пошлости, грубого и гадкого… и все более жаждет красивого, яркого, чистого!
Чем проще слово, тем более оно точно, чем правильнее поставлено, тем больше придаст фразе силы и убедительности.
Чему нужно учиться? Экономии и точности языка, освобождению, очищению его от неудачных, грубых провинциализмов, местных, а также и — словесных фокусов, сочиняемых молодежью из побуждений, должно быть «эстетических».
Чему учить? Всякий знает, что ему нужно. Которые умнее, берут что есть, которые поглупее — те ничего не получают, и всякий сам учится…
Читайте Пушкина, Лермонтова — особенно нужно вам знать стихи Некрасова. А из прозаиков я рекомендую Вам Лескова: великолепный знаток языка, он вас многому научит…
А писать — подождите. Не умея в руке держать топор — дерева не стешешь, а не зная языка хорошо — красиво, просто и всем понятно — не напишешь.
Что в красоте скрыто? Божий дух в ней…
Что можно сказать о смерти до поры, пока не умрешь?
Чтобы жизнь имела смысл, нужно делать какое-то огромное, важное дело, следы которого останутся в веках.
Чтобы подчинить женщину своей воле — нужно применять к ней мягкий, но сильный и красивый в своей силе, непременно красивый, деспотизм.
Чтобы убедиться в быстроте роста языка, стоит только сравнить запасы слов — лексиконы Гоголя и Чехова, Тургенева и, например, Бунина, Достоевского и, скажем, Леонида Леонова.
Шум — смерти не помеха…
Эта жизнь — точно лед над живыми волнами реки: он крепок, он блестит, но в нем много грязи… много постыдного… нехорошего…
Это странно: чем крупнее человек, тем более около него пошлости… вот так ветер сметает всякий хлам к стене высокого здания…
Это так — все умрут… Грустно это для человека.