Выбрать главу
* * *
Воевать С людскими предрассудками труднее, Чем тигровать и медведей поражать.
* * *

Воспитывать теперь самая трудная вещь; думаешь: «Ну, все, теперь кончилось!» — не тут-то было; только что начинается.

* * *

Время подобно непостоянной и капризной любовнице: чем более за ней гоняешься, чем более стараешься ее удержать, тем скорее она покидает тебя, тем скорее изменяет.

* * *

Все ясно в ревности — а доказательств нет!

* * *

Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара.

* * *

Грусть — жестокий властелин.

* * *
Делить веселье — все готовы: Никто не хочет грусть делить.
* * *

Дружба теперь не чувство, а поношенная маска, которую надевает хитрость, чтобы обмануть простоту или скрыться от проницательности.

* * *

Душа или покоряется природным склонностям, или борется с ними, или побеждает их. От этого — злодей, толпа и люди высокой добродетели.

* * *

Если поэзия не простое сочетание звуков, то, без сомнения, она есть самая величественная форма, в какую может облечься человеческая мысль.

* * *

Если человек сам стал хуже, то все ему хуже кажется.

* * *
Есть мгновенья, краткие мгновенья, Когда, столпясь, все адские мученья Слетаются на сердце и грызут! Века печали стоят тех минут…
* * *

Есть престранные люди, которые поступают с друзьями, как с платьем: до тех пор употребляют, пока износится, а там и кинут.

* * *
Есть речи: значенье Темно иль ничтожно, Но им без волненья Внимать невозможно.
* * *
Есть сила благодатная В созвучье слов живых, И дышит непонятная, Святая прелесть в них.
* * *
Желанья! Что пользы напрасно и вечно желать? А годы проходят — все лучшие годы.
* * *

Женщины вообще любят драматизировать свои чувства и поступки; сделать сцену почитают они обязанностью.

* * *

Женщины наполняют пустоты жизни так, как пшено промежутки в виноградном бочонке: пшено ничего не стоит, никуда не годится, а между тем необходимо, чтобы виноград не испортился.

* * *
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, — Такая пустая и глупая шутка!
* * *
И прах наш, с строгостью судьи и гражданина, Потомок оскорбит презрительным стихом, Насмешкой горькою обманутого сына Над промотавшимся отцом.
* * *

Из двух друзей один всегда — раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается.

* * *

Как <…> ловко ни сшит плащ тщеславия, он никогда не прикрывает совершенно ничтожности.

* * *

Как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка.

* * *
Как язвы бойся вдохновенья, Оно — тяжелый бред души твоей больной Иль пленной мысли раздраженье.
* * *

Любовь, как огонь, — без пищи гаснет.

* * *

Люди, когда страдают, обыкновенно покорны, но если раз им удалось сбросить ношу свою, то ягненок превращается в тигра, притесненный делается притеснителем и платит сторицею — и тогда горе побежденным.

* * *

Меня невольно поразила способность русского человека применяться к обычаям тех народов, среди которых ему случается жить; не знаю, достойно порицания или похвалы это свойство ума, только оно доказывает неимоверную его гибкость и присутствие этого ясного здравого смысла, который прощает зло везде, где видит его необходимость или невозможность его уничтожения.

* * *
Мир для меня — колода карт, Жизнь — банк: рок мечет, я играю, И правила игры я к людям применяю.