УГОВОРЫ.
Об отпетых мошенниках, своекорыстно уговаривающих пуститься в какую‑нибудь авантюру, чтобы заполучить наши денежки, и говорить нечего. Мало–мальски проницательный человек видит их насквозь.
Часто честные люди из самых благих побуждений уговаривают нас совершить тот или иной поступок, принять то или иное решение, порой роковое.
К примеру, родители сплошь и рядом уговаривают своего отрока или отроковицу получить профессию, к которой не лежит сердце.
Реклама назойливо, с применением всяческих психологических разработок, талдычит, уговаривает, чтобы мы покупали всякую совершенно не нужную нам чепуху.
Сердобольные люди уговаривают принимать якобы чудодейственные лекарства. При этом сами никак не могут излечиться от своих болезней.
Если хочешь — слушай всех. А поступай, как подскажет сердце. Ошибки, к сожалению, возможны. Но это будут твои ошибки. Благодаря им накапливается золото собственного опыта. Только этим, а не заёмным, чужим опытом мы и растём, становимся самими собой.
УДАЧА.
Оказалось, что я — удачник. Вот уж никак не думал.
В конце концов, все мои книги выходят в свет. Их ищут читатели.
Многие ищут встреч не только с моими книгами, но и со мной в надежде получить исцеление, просто взглянуть в глаза, поделиться своими горестями или радостями. Становятся друзьями.
А главная удача жизни, конечно же, в двенадцатилетней дружбе с отцом Александром Менем. И в том, что после своей гибели он непостижимым образом прислал ко мне Марину. Тоже по фамилии Мень.
Какие могут быть у меня претензии к Богу?
Правда, слабый человек, иногда ловлю себя на том, что впадаю в уныние. Не все получается так быстро, как хочется. Начинает казаться, что удача меня оставила.
И тогда снова звучат в душе слова другого священника, моего друга дона Донато Лионетти:
— Не жди удачи. Работай. Не нервничай. Она снова придёт. Бог готовит на медленном огне.
УДОЧКА.
Кажется, нет ничего проще обыкновенной удочки. Но попробуй изготовить крючок, леску, добыть лёгкое и прочное удилище. А гениально удобный прибор-поплавок в сочетании с грузилом? Все это нужно было придумать, согласовать все части между собой в единое чуткое целое.
Что там рыба, которую я изловил с помощью этого простого на вид изобретения! Благодаря удочке я видел такие рассветы над речками, озёрами и морями! Такие закаты! Каких не увидеть лежебокам.
Никакое зло, никакая власть не могли омрачить отражение бескрайней свободы неба в чистых водах. Кто не был чувствующей частью этих пейзажей, тому никогда не понять, что такое Родина.
УЗЫ.
Они, даже дружеские, скрепляют насильно то, что должно быть непринуждённым, естественным.
Никаких уз. Никаких клятв и заверений. Они создают плотину для вольного течения жизни. Часто живая вода, копящаяся у таких плотин, становится мёртвой. Пахнет болотом.
УРА!
Красивое, весёлое слово. Говорят, татаро–монгольское. Боевой клич войск Чингисхана.
Кажется, никогда в жизни не орал «ура!»
Лишь однажды, узнав, что Марина благополучно родила дочь Нику.
УСЛОВИЯ «ИГРЫ».
Вильям Шекспир и многие другие знаменитые люди считали, что жизнь — это игра. Основные её условия таковы: человек рождается и через некоторое время умирает. Между этими двумя событиями он подобен шахматной фигурке на доске бытия.
Между тем Библия говорит о том, что сначала смерти вообще не было. Катастрофа произошла после грехопадения первых людей — Адама и Евы.
Спустя тьму веков в Палестине, уже в наше историческое время, появился Иисус Христос. Сын Бога.
Что с ним сделали люди за его неслыханную доброту, знают почти все. Знают и о том, что после казни на кресте Он воскрес. На глазах учеников вознёсся в небо. Пообещал перед этим: воскреснут все. И будут жить в Царстве Небесном.
Я абсолютно доверяю Христу. Мало того, вижу, как современная наука — генетика, ядерная физика, биология — все стремительнее, все ближе подходит к тому, о чём говорится в Евангелии.
Так что у нас, у каждого, кто жив, пока что есть время подбить кое–какие итоги, раскаяться в некоторых поступках и мыслях…
Таковы истинные условия этой «игры».
Те, кто в гордыне своей эти условия отвергает — легкомысленные люди, дающие таким образом добровольное согласие на вечную погибель.