Парень наклоняется ко мне. Он заметил, что я стараюсь не заплакать, и собирается что-то мне сказать, это точно. Он так сморщил лицо, будто очень жалеет меня. Ужас. Мы же с ним даже не знакомы. Я тяжело сглатываю. Делаю глубокий вдох. Перевожу взгляд на пакет с жидкостью у него на штативе. Тот выглядит как пакет из магазина, в котором несут домой золотых рыбок. И внезапно я спрашиваю, не придумав ничего лучше, только чтобы не дать сказать ему никаких сочувственных слов:
— Ты прикреплен к этой штуке?
Он закрывает рот, хмурится. Кажется, он все равно хочет сказать мне что-то доброе, но вместо этого просто кивает. Потом вытягивает руку, чтобы я смогла рассмотреть: от пакета к его руке тянется трубка, конец которой скрывается где-то за рукавом футболки.
— Это просто соляной раствор, — объясняет он. — Питание. Все это скоро выйдет с мочой.
Я понятия не имею, о чем он говорит, поэтому просто продолжаю смотреть на трубку у него в руке.
Парень протягивает руку еще ближе ко мне, поворачивает так, чтобы мне было видно запястье. На нем — толстый больничный браслет, на котором я читаю надпись: «Гарри Юрок». Наверное, так его зовут. Он смотрит на меня вопросительно, явно хочет узнать мое имя. Но я все еще не могу совладать со всеми эмоциями, застрявшими у меня в горле.
— Есть птичка с таким названием… юрок, — говорю я, даже не успев подумать. — Они мигрируют из Норвегии.
И сразу чувствую себя идиоткой.
Гарри смотрит на меня, в недоумении наморщив лоб.
— Птицу зовут Гарри Юрок?
— Нет, не совсем. Без Гарри…
Он начинает смеяться и чуть не оглушает меня своим низким голосом, слишком громким для такого худого тела. В первую секунду мне кажется, что он смеется надо мной — как делают ребята в школе каждый раз, когда я говорю, что в воскресенье поеду с папой смотреть на птиц.
— Хотел бы я мигрировать в Норвегию, — бормочет он.
Я быстро встаю. На глаза опять наворачиваются слезы. Снова чувствую ужасный комок в горле.
— Эй, я же не хотел… — начинает Гарри.
Я трясу головой, чтобы его успокоить.
— Мне пора возвращаться.
И оглядываюсь по сторонам, чтобы понять, откуда я пришла.
Гарри указывает на выход.
— Третий этаж, крыло С. Следующее отделение по коридору после моего.
Я перевожу на него взгляд:
— И что там?
— Кардиологическое отделение. Тебе же туда нужно?
Я качаю головой:
— Пока нет. Мы сейчас просто ждем в приемном отделении.
— Я знаю все об ожидании. — Улыбка пропадает с его лица, и он снова смотрит на пакет с жидкостью. Потом кивает головой в сторону прохода, откуда я пришла: — Ну, тогда вон туда. Приемное отделение там.
Гарри снова откидывается на спинку кресла и смотрит на посетителей кафе. Хочется спросить его, кого или чего он ждет. Но я все еще боюсь, что голос меня подведет. Делаю шаг в сторону. Внезапно у меня возникает ощущение, будто я отсутствую уже сто лет. А вдруг с папой что-то случилось? Нужно возвращаться. Я в последний раз бросаю взгляд на Гарри. Раньше я его не видела, это точно. Просто он ведет себя дружелюбно. Ну или, по крайней мере, старается.
Он тоже встает. Пытается не задеть в процессе трубку, ведущую к его руке.
— Надеюсь, еще увидимся…
Он снова приподнимает бровь и ждет, чтобы я наконец сказала ему свое имя.
— Айла, — быстро говорю я и сразу пускаюсь в объяснения, как будто это так необходимо: — Пишется в четыре буквы, в середине «й».
Гарри кивает:
— Ага, как остров Уайт.
— Ага, наверно.
Кажется, он хочет еще что-то добавить, но я уже отворачиваюсь. Чувствую себя ужасно глупо оттого, что так странно ему представилась, а до этого трещала о юрках. А хуже всего то, что он чуть не увидел, как я плачу.
Парень отодвигается, пропускает меня.
— Позаботься о папе, — ласково говорит он.
Глава 12
Когда я наконец возвращаюсь, мама и Джек уже ждут меня, и я сразу чувствую себя виноватой.
— Что случилось? — спрашиваю я.
— Состояние папы стабильное, — говорит мама. — Его переводят в кардиологическое отделение.
— Мы едем домой с дедушкой, — говорит Джек. На его лице ничего нельзя прочесть. — А мама останется здесь до тех пор, пока не появятся еще новости. Она позвонит нам, когда можно будет его навестить.
Я смотрю на маму:
— Но я не хочу уезжать.
— Джек тоже не хочет, дорогая. Но если не уехать, придется провести здесь всю ночь. Сейчас мне разрешают одной навестить папу, но могут даже и в этом отказать.