Вот тогда и с критиком дирекция будет в ладах. И не придется ей сторожить у двери. Неблагодарное это занятие для худрука. И неблагородное.
Липовый сувенир
— Что бы такое захватить для Лариски? — посоветовался я с женой за неделю до отъезда в Москву. — Подарок бы маленькой родственнице, а?
— Банку варенья или грибов маринованных…
— В Москве, поди-ка, нет варенья, — возразил я. — И грибы в тамошних лесах не хуже, чем у нас. Надо бы на память что-нибудь.
— Ну, тогда лапти, — сообразила жена.
— Это почему же?
— А всё лапти от нас увозят. Командированные по десять пар закупают. Помнишь, с телецентра приезжали, «Сказ о Марийском крае» ставили и тоже лаптей воз увезли.
— Так, может, для сцены? Однажды в Якутский театр отправляли: у них там унты да ичиги, а актеру, игравшему русского мужика, потребовались лапти.
— Да не для сцены, тебе говорят, а для знакомых увозят. Дескать, экзотика, — пояснила информированная супруга. — К тому же в ванной ходят в лаптях, по плитке скользят, на босу ногу. Это теперь модно…
— Ах, модно? Экзо-отика? — В этот миг мне вспомнилось, как в некоем фильме молодые старички издевались над лаптями и народной песней «Летят утки». — Так вот что: лапти не повезу и ты не смей! — сказал я с твердостью, на какую был способен раз в году. В общем, сказал, как отрезал.
— Ну, ладно, ладно… Не надо лапти, — согласилась жена. — Только чего найдешь, посмотрим…
— Ого, город на полтораста тысяч населения, промышленность кругом, бытовка всюду и чтоб ничего не нашлось для подарка ребенку — чепуха!
И поиски начались. Сначала мы бегали по магазинам вместе, потом разбили город на две приблизительно равные зоны и стали обходить торговые точки порознь, дабы успеть до отъезда.
— У вас что-нибудь местное есть в продаже? — спрашиваю в магазине промторга.
— А зачем вам местное? Мы привозными пианино и баянами затоварились. Купите, пожалуйста, век благодарить будем. За поддержку в плане товарооборота…
— Мне бы в плане сувенира. Для девочки. Махонькие гусли, например.
— Не держим, — соболезнующе произнес продавец. — Не выпускают. А вы купите, знаете что?
— Что? — душа моя возликовала надеждой.
— Аккорд для гитары…
— Наш?
— Ленинградский! А гитару без струн на барахолке найдете. Вот и своя собственная конструкция…
В другом месте предложили трубу для духового оркестра, поскольку целиком оркестр мне не по карману.
Магазин учебных пособий мог продать чудесную, завозную лягушку, помещенную, возможно, в раствор местного спиртзавода.
— Сходи в салон, — сказала вечером жена, уставшая от беготни. — Это в твоем микрорайоне.
На утро я ринулся туда.
Всяких безделушек там было видимо-невидимо. Про янтарные и спрашивать не стал: потому что прибалтийские они, а мне надо свои.
— Лани — наши? (Может, думаю, в честь старинного герба нашего города).
— Ростовские.
— Орлы?
— Орловские.
— Матрешки?
— Загорские.
Поясняю, что мне надобно.
— Купите картину местного художника. Только триста рублей… Дорого? Тогда берите матрешку, а московскую этикетку оторвите. Сама барышня вполне сойдет. Первый сорт, хоть и деревянная, — пошутила добродушная продавщица.
Но мне не до шуток: время отъезда приближалось.
Короче говоря, стучусь в министерство торговли. Объясняю руководящему товарищу: республика идет в гору, а в Москву по-прежнему лапти возим. В старое недоброе время, как уверяет Короленко, в здешнем крае тросточками торговали, а теперь и их нет. И маленьких корзин ивовых не сыщешь.
— Сами бы купить рады, — озабоченно отвечает руководящий, — да нет ничего. Помню, к юбилею республики заказывали парфюмерный набор «Салика». Рецептура была московская, коробка ленинградская, а духи изготовлялись в Казани. Хлопот было много, но сделали. Между прочим, Казань продолжает выпускать «Салику»: всюду пользуется спросом. Я недавно в Сочи купил… Кстати, загляните в универмаг, кажется, должны были привезти.
— Да мне бы подарок для девочки.
— Пожалуй, ничего не предложим.
— А можно что-нибудь придумать?
— Конечно, можно. Не говоря уж об игрушках, следует съестное, точнее сладкое, продавать детям в соответствующем оформлении.