В руке у профессора дохлая курица, которой он мотыляет из стороны в сторону.
Хагрид собирается все-таки что-то сказать, но профессора Кеттлберна прямо несет.
— О, конечно, в истории были похожие примеры! — восклицает преподаватель УЗМС. — Надо особо отметить случай в 1287 году, когда куриный мор в княжествах Германии был вызван специально насланным проклятьем. Думаю, что тут может быть похожий случай, ведь…
— Я считаю, что это просто лисы, — перебивает его Хагрид.
Но профессор, как тетерев на току, поет свою песню. Какие, мол, могут быть лисы, раз на представителях семейства куриных нет ни одного повреждения? Такие вот признаки, и сякие признаки, и вообще было бы неплохо еще раз осмотреть место гибели с привлечением специалистов. И гигант сдается, машет рукой и поворачивается к нам.
— Того-этого, видишь, неприятность случилась, — басит егерь, — не вовремя вы пришли, но кто ж знал?
— Что случилось-то? Мы можем помочь? — немедленно вскидывается Гарри.
— Того-этого, идите лучше.
И Хагрид, одетый, как всегда, в кротовье пальто, машет рукой в сторону Хогвартса. Вот интересно, неужели ему удобно ходить в этом пальто по Запретному Лесу? Цепляться же должно за каждую ветку, хотя прорех в одежде не видно — хм-м-м, может, пальто из спецшкуры магического крота? Тогда, конечно, вопрос об удобствах снимается — прочная шкура поди, еще и плюс к броне дает, а то по Запретному Лесу много кто шляется. Кентавры, например.
Кстати, а что эти лошадколюди зимой делают?
Неудобно же бегать по сугробам, правильно? Так что у них должна быть своя кентаврячья деревушка. Воображение немедленно дорисовывает посреди деревни магазин с вывесками: «Всегда в продаже свежее сено!» и «Овес от производителя!» Как тут не заржать?
— Пойдем, — младшая Уизли тянет за рукав Гарри.
Ого, быстро же она освоилась. Разок прокатилась в обнимку, и уже тягает Гарри за рукав. Конечно, рано еще поздравлять и пить шампанское, но первый лед сломан. Еще пара подходов к снаряду, и смело будет вешаться Гарри на шею — с томным придыханием и страстным взглядом. Любовь-морковь, все дела, и пусть там сами разбираются, без меня. Еще мне не хватало быть втянутым во все эти женские интриги и танцы вокруг Гарри.
Но тут профессор срывается с места и почти бежит к школе.
— Надо обязательно рассказать директору! — кричит на прощанье Кеттлберн. — Это может войти в историю!
Хагрид, посмотрев вслед убегающему профессору, поворачивается к нам.
— Заходите, — говорит, вздыхая так, что снег сдувает, — а то замерзли, наверное.
— Ничуть! — храбро заявляет Джинни и прижимается к Гарри. Хоу.
Пожимаю плечами, мол, какое там замерзание, температура близка к нулю, и вообще солнечный денек.
В хижине Хагрида тепло и даже немного душновато. Клык, лежащий поперек порога, приветственно зевает. Гарри треплет собакена за ухом, Джинни как-то осторожно обходит. Если не знать добродушности Клыка, то вполне можно испугаться: размерами собака вполне под стать хозяину. Зализать насмерть может любого школьника, да и половину преподавателей — тех, что пониже ростом.
Впрочем, Хагрид управляется с Клыком легко, просто и непринужденно.
Егерь разливает всем в литровые кружки кипятку и добавляет заварки, как всегда забывая про сахар.
— Так что случилось? — Гарри совсем не до чая. — Тот-кого-нельзя-называть опять бродит по Запретному Лесу?
— Бр-хм-хм-хр, — давится чаем Джинни.
Аккуратно хлопаю ее по спине, получая в ответ возмущенный взгляд. Понятно, хлопать должен был Поттер, но ему как-то не до этого. Гарри пристально и вопросительно одновременно смотрит на егеря. Хагрид, как обычно, не в силах хранить секрет и начинает потихоньку выбалтывать информацию. Оказывается, у нашего егеря помимо огорода с тыквами был еще маленький курятник, так, чисто для себя. Был — потому что в один прекрасный момент из него начали пропадать курицы и петухи. Никаких следов вокруг. Курятник заперт. Клык в охране, и все равно пропадают.
Собственно, тот дохлый куриц, которым тряс профессор Кеттлберн, — последний.
Хагрид решил, что просто лисы стали хитрее и научились как-то пролезать, но Кеттлберн с горящими глазами продолжал выискивать и вынюхивать. История-то не вчера началась, а тянется еще с ноября или конца октября. В общем, с какого-то перепугу Кеттлберн решил, что в Запретном Лесу завелся Куроед. Типа, приманивает своей магией куриц, а потом поедает. Егерь оглядывается и, понизив голос, сообщает, что никаких Куроедов в природе не существует, но Кеттлберну не докажешь. Твердит, что преподавателю УЗМС виднее, и с ноября бегает в Запретный Лес и все ловит, ловит, ловит, и никак поймать не может.