Кагэро почувствовал это внезапно. Холод. Тяжесть воспоминаний, накатившая волной. Сердце сжалось. И он просто ушел, не сказав никому ни слова.
Потом он вспоминал и разговоры с Бэнисато — единственным, кого он мог назвать другом, и тихие вечера под звездами. Кагэро твердо знал: людям так лучше. Без него.
Кагэро уже не знал, куда идти. Можно было поселиться где-нибудь на безлюдном морском берегу и жить там, слушая голос волн. Но не этого ему хотелось. Можно было уйти в никому не известную долину, но… Наверное, Кагэро слишком привык к людям, но тем тяжелее было ему понимать это, чем яснее он понимал: людям с ним не жить.
Было жарко.
Кагэро никогда не носил плотной одежды, только в сильный холод. И он также не обращался к помощи оружия. Разве что нож либо кинжал. Раньше — малый меч, впрочем, это было самое большее, что ему дозволялось. Как человеку.
Солнце палило так, что Кагэро вполне могла бы настичь дурнота, надень он что-нибудь не такое легкое, как обычная рубашка и штаны. Всю природу сковал зной, только лениво шевелились листья на деревьях. Да ветерок, горячий и плотный, иногда пробегал по травам. Кагэро не желал останавливаться. Он чувствовал необычный прилив сил и шел с самого утра, даже не остановившись в полдень, чтобы переждать самую сильную жару. Ветви не прикрывали его голову от лучей солнца; человек на его месте уже потерял бы сознание.
Но в груди Кагэро, несмотря на жару, ютился холод.
Он размеренно шагал, даже не глядя под ноги, дорога сама будто выравнивалась перед ним и возвращалась к прежнему состоянию за спиной.
Кагэро думал над тем, какое из чувств наиболее подходит к его положению. Он не мог проклинать ни себя, ни кого-либо, потому что прекрасно понимал, что делал, убивая Мудзюру. Тем более, Говорящий честно предупредил его о последствиях. Кагэро мог лишь сожалеть, хотя…
Но он не потерял надежды. Странно, ведь надеяться могут только люди, Кагэро давно уже не человек. А способности надеяться не потерял. Еще одна загадка. Казалось бы, что неожиданного может быть в жизни Говорящего, который видит и по возможности строит будущее?
Впрочем, «видеть будущее» еще не означает смотреть на прямую широкую дорогу. Скорее, это перекресток. И Говорящий может лишь выбрать один из путей…
Наплыв сил, в конце концов, обернулся странным состоянием, которое было одновременно похоже и на полудрему, и на возбужденность. Кагэро лежал пластом, подложив под голову свернутую верхнюю одежду — ее он взял на случай дождя. Его мало того, что колотило, его то и дело посещали бредовые видения. Часто Кагэро ловил себя на том, что ведет оживленную беседу с несуществующим собеседником.
Это очень странно — балансировать на грани между сном и явью, где оба мира смешиваются, и не поймешь, где что. Человек — существо не из мира снов, в котором не существует никакой закономерности. Но так уж случается, что иногда нужно перейти границу. Бред — это когда смотришь из мира в мир.
И потому, когда он увидел сидящего рядом человека, принял его просто за один из образов «с той стороны». Кагэро несколько секунд смотрел ему в лицо, как смотрят на каменное изваяние, протянул руку, чтобы потрогать. Тот не возражал, лишь слегка улыбнулся. Кагэро отдернул руку, но в этот момент нахлынула очередная волна жара — и он провалился в нее.
А когда очнулся, человек все так же сидел рядом. Кагэро чувствовал себя значительно лучше, уже прошла ночь, и занималось утро. Прохладный ветерок ерошил волосы незнакомца, и это было единственное, что делало его похожим на живого.
— Ты кто? — с хрипом выдавил Кагэро и потянулся за ножом. Незнакомец поднял руку, сверкнула сталь. Кагэро от досады скрипнул зубами и бросил по сторонам несколько быстрых взглядов — искал, что можно пустить в ход.
— Я — Двойник.
Кагэро тут же забыл о возможной опасности. Он повернул голову так, чтобы еще раз внимательно посмотреть на незнакомца — ничего общего с собой он в нем не нашел.
— Чего?
— Я — Двойник, — повторил незнакомец. — Твой двойник.
Кагэро сел.
— Но ты же совершенно на меня не похож.
— Ошибаешься. Внешне — конечно, но внутри я — твоя копия.
— Зачем пришел? — Кагэро отодвинулся подальше. Похоже, этот человек просто сумасшедший. Но у него хватило ума завладеть ножом, единственным оружием, какое было у Кагэро. Просидел на корточках всю ночь, и не было заметно, что устал. Похоже, этот человек силен и ловок. Кагэро сжал кулаки, но не для того, чтобы лезть в драку. Просто его взяла злость.