- Какой именно?
Господин да Миро вдруг резко хлопнул в ладоши, призывая слугу. Уже знакомый щуплый человечек бесшумно выскочил из-за дверей, будто только и ждал сигнала, проворно подскочил к хозяину, выслушал короткий приказ и снова испарился.
Я вопросительно посмотрела.
- И как это понимать, сударь?
- Сейчас увидите, - неопределенно отозвался господин да Миро, явно не собираясь ничего пояснять раньше времени. А буквально через пару минут двери столовой снова распахнулись, и двое крепких молодцов, которых я прежде не видела, ввели внутрь еще одного человека. Неопределенного возраста, истощенного до предела, заросшего до бровей и, судя по всему, лишь недавно тщательно отмытого. Он шел так неуверенно, что порой его приходилось поддерживать под локти. Исхудавшие пальцы некогда сильных рук ощутимо подрагивали, когда опирались на чужие предплечья. Ноги с трудом делали каждый новый шаг, а старые сапоги то и дело чиркали стоптанными каблуками по полу. Но при этом, что непонятно, на загорелом, обветренном лице лежала печать смирения и поразительной отрешенности. А искусанные в кровь губы беспрестанно шевелились, будто он разговаривал с невидимым собеседником, а устремленные в никуда глаза светились каким-то тихим, но совершенно отчетливым безумием.
Доставив мужчину, бравые парни усадили его прямо на пол и отошли в сторону, но на всякий случай продолжали пристально следить за каждым движением подопечного, будто это был, по меньшей мере, буйнопомешанный маньяк.
- Доброе утро, Стеван, - неожиданно ласково сказал господин да Миро, подходя к безумцу и, в отличие от своих людей, совершенно его не опасаясь. - Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, - хриплым голосом отозвался сумасшедший, даже не пошевелившись.
А вот я, заслышав его голос, сильно вздрогнула и чуть не отшатнулась, только сейчас признав в этом заросшем существе некогда хитрого старосту. Что?! Вот это - ОН?!! Тот самый Стеван, которого я...?!! Боже, что с ним сталось?!
- Стеван, ты меня хорошо понимаешь? - все так же ласково, как у больного ребенка, спросил господин да Миро.
- Да, господин, - наконец, с трудом сфокусировал на нем взгляд староста. - Я понимаю. Только не обо всем помню.
- Ты помнишь, о какой услуге просил меня, когда пришел в Рейдану?
- Да, господин.
- Я нашел человека, который смог бы передать твою просьбу.
Стеван слабо дрогнул, а потом повернул голову, неверяще оглядел переполненную столовую и, наткнувшись на мое скромное серое платье, словно окаменел. А в следующим миг на меня уставились два неистово горящих глаза, в которых вдруг вспыхнула безумная надежда.
Я не знаю, что он смог во мне увидеть, кого узнал в незнакомой разодетой по последнему писку моды леди, как почувствовал. Но бывший староста бывшей деревни Горечи аж вперед подался, жадно изучая меня, словно свою заветную, чудом исполнившуюся мечту. Тощий, голодный, обессилевший, но, кажется, совсем не чувствующий ни голода, ни жажды. И было в его взгляде что-то такое... невероятное, невыносимое и, вместе с тем, поразительно отчетливое, что мне стало нехорошо. Такое впечатление, что его действительно что-то сжигало изнутри. Какой-то нечеловеческий огонь. Страшная жажда. Нечеловеческая мука, которую я неожиданно остро ощутила и неподдельно ужаснулась случившемуся.
...Ты будешь гореть в аду... - как в дурном сне вспомнила я свои же слова, - ...и ты будешь искать прощения, мерзавец. Но не найдешь покоя до тех пор, пока не получишь его ото всех, кого успел обмануть. И не оставишь поисков, пока я не освобожу тебя от этого долга...
Бог мой, да что же это?! Неужели это моя вина?!!
- Г-госпожа? - наконец, хрипло прошептал Стеван, неотрывно глядя на мое изменившееся лицо.
- Он пришел ко мне две дюжины дней назад, - невозмутимо пояснил господин да Миро, когда я в панике подняла на него взгляд. - Пришел сам, чего, как вы понимаете, практически не бывает. Рассказал о себе. О вашем брате. О том, как некрасиво с ним поступил и как за это расплачивался. О том, как искал по всему Валлиону тех, кого когда-либо обманул. Как вымаливал у них прощение. Отрабатывал свои долги. Возмещал убытки, то вскапывая поле, то убирая за свиньями, то просто работая по дому. А когда нашел всех, то явился сюда. С просьбой отыскать вашего брата, чтобы суметь, наконец, обрести покой.
- Ч-что?! - только и выдавила я.
Услышав мой голос, Стеван тоже вздрогнул и вдруг побелел, как полотно, а потом ринулся вперед с такой скоростью, что его даже конвоиры не успели перехватить. А мои Тени только и смогли, что помешать ему вцепиться в подол моего платья.
- Госпожа!!! Госпожа!! Я нашел вас!! - вдруг выкрикнул безумец, отчаянно вырываясь и пожирая меня бешено горящими глазами. - Я искал везде!! Днем и ночью!! Я сделал все, что мне велели!! Я добился... я смог... я все вернул и ко всем пришел, как сказано!! Я искал только одного... последнего... умоляю, госпожа, простите мне мой грех!! Жаден был! Безумен до злата!! Я не знал! Не понимал!! У меня больше не было покоя с того дня!! Я искал ЕГО... вас... день и ночь... а теперь... Аллар! Простите меня!!! Госпожа!!! Простите ради всего святого!!!! Я так больше не могу!!
Я в ужасе попятилась, пытаясь осознать, что же натворила со злости, но Бер неожиданно подставил крепкое плечо, не позволив шарахнуться прочь, и неслышно шепнул в самое ухо:
- Отпусти его. Отпусти, пока не сошел с ума. Это в твоей власти.
Я сглотнула.
Боже... неужели это все из-за меня?! Неужели лишь из-за того, что я в запале обложила скрягу-Стевана матюгами и, тем самым, обрекла вот на ЭТО?! Господи... господи, да что ж я натворила-то?! Целый год прошел с того времени, как мои слова вынудили его исполнить этот ненормальный приказ. Целый год он рыскал по всему Валлиону в поисках тех, кого когда-то обманул. Год носился по всем дорогам, позабыв про еду и сон. Лишь оттого, что мои слова жгли его не хуже адских углей. Заставляли идти, искать, вымаливать прощение. Я обещала, что он будет гореть в огне - и он горел. Обещала, что не узнает больше покоя - и вот тебе, пожалуйста, он почти безумен. Я велела ему искать прощения за все, что он по глупости своей натворил, и... боже! Что же за сила такая кроется в моих словах?! И что за власть передала мне земля, если даже этот нелепый приказ какой-то мелкий сквалыга кинулся выполнять так, как будто услышал во сне Откровение?!
- Госпожа... - с безумной надеждой протянул ко мне руки Стеван.
- Я... я прощаю твой грех, - неслышно выдохнула я, с трудом принимая о себе страшную правду. - Прощаю... ты... свободен. Иди с миром...
Стеван вдруг обессилено откинулся на руки своих конвоиров.
- Госпожа...
Я тут же перепугалась до полусмерти, решив, что все - умер, едва добравшись до цели и исполнив обет, который я в ярости на него наложила, но бывший староста только вздохнул. Глубоко, жадно, с поистине безумным облегчением. А потом посмотрел так открыто и чисто, что у меня болезненно сжалось сердце - теперь в его взгляде таилось столько непередаваемого смирения, столько светлой радости и какого-то обретенного понимания, что даже держащие Стевана люди лишь изумленно переглянулись и быстро передумали выволакивать его из столовой, как грязный мешок.
- Спасибо, госпожа, - тихо прошептал бывший староста, лучась каким-то необыкновенным счастьем. - Благодарю тебя... за покой.
- Иди с миром, - чуть увереннее повторила я, все еще находясь в состоянии гнетущего шока. - Иди. И начни жизнь заново.
Он тихо вздохнул и умиротворенно закрыл глаза.
- Уведите его, - странным голосом велел господин да Миро, когда стало понятно, что измученный староста просто-напросто уснул, получив то, чего так жаждал и на что потратил целый год мучительных поисков. Конвоиры дружно козырнули и довольно бережно унесли благостного мужичка, а я обессилено упала в кресло и едва не закрыла руками лицо, не в силах себе представить, что же именно натворила.
- Леди? - предельно вежливо поинтересовался начальник Тайной Стражи, когда дверь снова закрылась, а скароны, сохраняя полнейшее молчание и редкую невозмутимость, заняли место за моей спиной. - Леди Гайдэ? С вами все в порядке?