К счастью, судебная лингвистика занимается не только письмами, содержащими угрозы. Каждый день приходится разбирать что-нибудь небывалое: отец хочет узнать, действительно ли полученное им от дочери письмо написано ею; мать обеспокоена тем, что письменная речь ее дочери подвергается влиянию «бандитского жаргона»; страховая компания пытается выявить голос мошенника среди нескольких кандидатов; полицейский детектив хочет истолковать шифрованное письмо заключенного к соучастнику; заключенный утверждает, что он невиновен; адвокат работает над апелляцией для своего клиента; сотруднику кажется, что его начальство пытается его подставить, утверждая, что он написал анонимку – этот список кажется бесконечным.
За те пятнадцать лет, что я занимаюсь этой работой, я проанализировал буквально тысячи текстов сотен разных авторов, имеющих отношение ко множеству разнообразных преступлений. За это время судебная лингвистика выросла из маргинальной дисциплины, которой страстно увлекались единицы, в международно признанную практику, способную принести настоящую пользу слугам закона и юристам.
В этой книге я изложу подробности некоторых из многочисленных случаев, над которыми мне выпала честь работать. Везде, где возможно, я избегал упоминаний имен жертв, мест их проживания и их прошлых и нынешних занятий. Из-за этого в том или ином деле я порой не мог указать и на личность преступника. К сожалению, некоторые случаи широко известны публике, обезличить их нельзя, и следящий за ежедневными новостями читатель с легкостью их распознает. Некоторые случаи еще слишком недавние для того, чтобы писать о них, но я надеюсь, что смогу описать их позже, когда воспоминания о конкретных преступлениях и событиях уже несколько сотрутся из памяти общественности.
Я надеюсь, что эта книга, в которой рассказаны истории многих жизней, в основном обычных людей, зачастую не по своей воле столкнувшихся с незаурядными обстоятельствами, покажет вам силу лингвистического анализа в раскрытии преступлений. Рассказывая вам об этих жизнях, я пытался сделать повествование простым и приземленным. Моя главная цель заключалась не в том, чтобы рассказать хорошую «байку», а в том, чтобы проиллюстрировать сложное и увлекательное устройство языка и то, каким мощным ресурсом он может быть, вступая на территорию закона. Если эти истории окажутся достойными прочтения, то я надеюсь, что это ни в коей мере не умалит важности и трагичности описанных в них событий. Я всегда осознаю тот факт, что моя работа в первую очередь касается людей, а не только языка, и за годы работы я уверился в том, что это не только привилегия, но и ответственность.
Судебная лингвистика зародилась как инструмент, позволяющий исправлять ошибки правосудия. Сегодня она играет активную повседневную роль в наших судах. Систему общего права, развившуюся в Англии, Уэльсе, Шотландии и Ирландии в последнюю тысячу лет, следует ценить всем живущим на этих островах, несмотря на совершенные ею за эти годы несомненные ошибки. Именно поэтому так важна криминалистика. Во времена, когда разрушение гражданских прав и свобод снова стало темой, обоснованно вызывающей бурление страстей, криминалистика оказывается одним из охранителей справедливости и свободы. Зародившись сорок лет назад, судебная лингвистика ныне стала важной и, думаю, непременной составляющей этого процесса.
Часть 1
Глава 1
Убийство с бочкой
Джули Тёрнер, жительница Йоркшира, пропала летним вечером 2005 года. Ей было всего сорок, она была привлекательной женщиной, матерью двоих детей, и жила в Шеффилде. Во вторник седьмого июня около шести часов вечера она вышла из дома для того, чтобы отправиться по магазинам с Говардом Симмерсоном – мужчиной, любовницей которого была уже четыре года. Ее друг Даррен знал, что она будет с Симмерсоном. Джули не скрывала этих отношений, и соседи часто видели поблизости его мерседес, когда он увозил и привозил ее. Они даже, бывало, вместе забирали ее детей из школы.
Симмерсон жил в Кресcуэлле, графство Дербишир, что примерно в тридцати километрах к югу от Шеффилда. В одиннадцать часов того же вечера Джули все еще не вернулась, и Дарреном овладело растущее беспокойство. Он решил съездить к дому Симмерсона. Мерседес был припаркован у дома, но в доме было темно, и, судя по всему, Симмерсона дома не было. Растерянный Даррен поехал домой. Наконец, четыре часа спустя, в 3:22 утра среды, он сообщил о пропаже Джули. Звонки родственникам и в местные больницы результата не принесли – никаких следов Джули.