***
Кристин распахнула глаза. Прислушалась к своим ощущениям: жутко болела шея, спина и плечи будто задубели. Но это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала себя полностью разбитой. Голова казалась чугунным котлом, в котором кипел кисель. Стоило только повернуть её - и мозг захлюпал, стукаясь о стенки черепа. Девушка глухо застонала. Она медленно поднялась, придерживаясь за стену - перед глазами тут же стало темно, мир сузился до точки. Когда перестали плясать чёрные мушки, Крис прислушалась к своим ощущениям: качки не было, значит, их процессия сделала привал. Девушка вцепилась тонкими пальцами в решётку и выглянула наружу. Был вечер. Солнце уже скрылось за высокими деревьями. На поляне, где они остановились, был разведён огонь, вокруг которого собрался почти весь отряд. До Кристин долетали смех, обрывки разговоров, запах костра. Периодически то один человек, то другой отходил от шумной компании, чтобы проверить лошадей. К карете никто не подходил, хотя Кристин была уверена: охранник должен быть где-то неподалёку. Девушка напрягла свои связки и тихо позвала.
***
Уайт сидел на пне и усердно полировал свой меч, бросая хмурые взгляды на карету. Пленница весь день сидела тихо и никак не реагировала на обращения к себе, так что когда наступило время вечернего привала, командир решил назначить дежурным Уайта, как самого молодого в их отряде. Лорд Ромтэн был уверен: пленница вряд ли попытается сбежать в первый же день, демон слишком умен, поэтому он будет ждать, когда они окончательно расслабятся. А пока пусть дежурит Уайт. Мужчина завистливо посмотрел в сторону огня, вокруг которого расположились его братья. Нет, ему, конечно, дали еды и воды, но трапеза в одиночестве не принесла ни капли удовольствия. Молодой инквизитор уже готов был повеситься от скуки, когда из кареты раздался глухой стон. Мужчина тут же подобрался и напряг слух. Ждать пришлось недолго. - Эй, тут кто-то есть? Уайт плавно встал и бесшумно подошёл к окну. Ему пришлось некоторое время вглядываться во тьму кареты, чтобы узреть немного бледное лицо узницы. - Здравствуйте, - девушка попыталась робко улыбнуться, но у неё это плохо получилось. Инквизитор смотрел, не моргая, не пытаясь вступить в диалог. Не дождавшись ответной реплики или иной реакции, пленница немного стушевалась и тихо произнесла: - Извините, можно мне, пожалуйста, попить, - в этот момент желудок узницы громко заурчал, и Уайт увидел как в темноте вспыхнул румянец на щеках. Девушка ещё больше стушевалась и, опустив голову, что-то промямлила, но смысл послания мужчина уловил. Уайт коротко кивнул и, отойдя на небольшое расстояние, подозвал ближайшего из отряда: - Передай командиру, что пленница пошла на контакт и попросила еду. Когда лорду передали информацию, он удивлённо вскинул бровь и обернулся в сторону кареты, затем отдал приказ. Уже через минуту вернулся посыльный с небольшой миской и фляжкой. - Отдашь ей, - воин протянул Уайту еду, - Ромтэн приказал: если она будет ещё что-то говорить, записывай, - в руку лёг фиолетовый кристалл, - но так, чтобы она не заметила. Попросит выйти в кусты - игнорируй, в клетке очищающие заклинания. - На вопросительный взгляд инквизитор ответил: - В прошлый раз во время перевозки один одержимый вскрыл себе вены и исписал все стены рунами, в результате чего ему удалось сбежать, но мы его быстро догнали. В глаза не смотри, но слушай, не давай расспрашивать себя. Короче, всё по регламенту. Мужчина внимательно выслушал приказ и направился к клетке. - О, благодарю, - еда, просунутая в специальную дверцу, добавила радости в голос девушки. Послышался стук ложки о край деревянной миски. Вообще, Уайт считал это хорошим знаком: настоящие демоны не нуждались в человеческой пищи, так что пленницу можно было условно считать одержимой, а не заменённой, а значит, её ещё можно было спасти. Уайт стоял вплотную к карете и через маленькое окошко внимательно следил за ней. В Гринстоуне у него было мало возможности разглядеть пленницу, а в дороге было вообще не до этого. Девушка орудовала ложкой быстро, но аккуратно. Приложившись к бурдюку с водой, она скосила глаза в сторону окна. Не ожидая, что за ней будут наблюдать, пленница поперхнулась, и вода пошла носом. Прижав руку к лицу, она посмотрела на инквизитора взглядом, полным укора. - Напугали! Нельзя так к людям подкрадываться! Уайт фыркнул. «Кто ещё кого напугал!» Мужчина бросил печальный взгляд в сторону костра, где в очередной раз раздался взрыв хохота. Как же ему хотелось сейчас быть там. Но возражать не смел: если не он, то другой будет дежурить и грустить в одиночестве. - Что ж ты, молодец, не весел, буйну голову повесил? Инквизитор вздрогнул и взглянул на пленницу. Та смотрела на него с любопытством. - Скучно, да? По глазам вижу, что права. Конечно, кому захочется сторожить пленника. Слушай, а можно я тебе стихи почитаю? Уайт в изумлении поднял брови, но девушка говорила совершенно серьёзно. - Тебе просто стихи, или ты баллады любишь? Поэмы? Песни? А то мне тоже скучно. - Мужчина неуверенно кивнул. - Слушай, а можно некорректный вопрос: тебе запрещено со мной разговаривать или, - девушка выразительно показала на горло. - Ты знаешь балладу о герое Датемма? - Уайт незаметно активировал кристалл. - Ну, местных баллад я не знаю от слова совсем, - пленница развела руками, - но если тебе будет интересно послушать что-то из моих мест, то... - А в твоих местах поют песни про Храм Солнца, Инквизицию? - Хм, - девушка задумалась, - песня «Некромант и инквизитор» тебе не понравится, про тамплиеров я петь не буду, потому что жанр стёб ты не оценишь. Песни пролетают. Стихи... про ангела слушать будешь? Мужчина кивнул. - Хорошо, тогда... «По небу полуночи ангел летел...» Уайт слушал, ловя каждое слово. Пленница рассказывала с выражением, с чувством. Стихи, короткие и длинные, были непривычны по форме изложения, но всё равно притягивали. Заканчивая рассказывать одно, девушка брала небольшую паузу, будто вспоминая что-то и начинала новое повествование. Она рассказывала о духах, о природе, о чувствах прекрасных и печальных, обо всём на свете. Уже близился рассвет, когда девушка оборвала себя на полуслове, не сумев подавить зевок. Уайт минуту подождал, но когда продолжения не последовало, подошёл и постучал по прутьям клетки. - Эй, я всё ещё слушаю. - А где я остановилась? - «И часто в бурю я слыхал тот звук, который так люблю...» - «...И я всегда надеждой звал певицу мирную мою!» Всё, концерт окончен! Пф, - пленница тяжело вздохнула, - и это только один из классиков... Чувствую себя Шахерезадой. - Кем? - тут же полюбопытствовал инквизитор. - Завтра расскажу, точнее, уже сегодня. Но вечером. - Хорошо, буду ждать вечера, трубадурочка, - Уайт слегка улыбнулся и махнул пленнице рукой. Сегодня он опять попросится на дежурство, а если решат, что она его околдовала, то попросит запись ночных поэм у нового стража.