Отобедав, а, заодно и отужинав, вся компания засела за расчеты. Иелла, быстро убедившись, что от Лены толку в этом нет, даже несмотря на "почти законченный" институт, возложила на девушку обязанности прислуги "за все".
— Вектор какой?
— Гамма минорис, — Иелла чиркнула карандашом по истрепанному листку бумаги. — Я считаю, что канал надо пробивать в прошлое.
— Чем тебе не нравится идея о множественности миров?
— Нет никаких следов резонанса, хотя бы.
— Для него структуры должны быть действительно подобны.
— Да ты посмотри на нее! — Иелла ткнула карандашом в сторону Лены. — Чем, скажи на милость, она отличается от нас?
Марк замялся.
— Возможны внутренние различия…
— Мы не будем ее препарировать для твоего интереса.
— Только попробуйте, — буркнула Лена.
— Вот именно. Не отвлекайся. У нас еще уйма расчетов.
Время экспериментов пришло через неделю. Троенци, появившись на пару минут, тут же одобрил идею эксперимента, а ночью появился добрый десяток вампиров, намертво приколотивших бронзовые зеркала к граниту. Теперь, по их словам, оборудование не могла сдвинуть даже песчаная буря.
Лена, сонная и, потому немного злая, озадачила вампиров списком из десятка "совершенно необходимых вещей", пунктом первым в котором была обычная бумага. Листочки, захваченные Иеллой из Института, уже были исписаны вдоль и поперек, и Лене совсем не хотелось пасть жертвой описки.
— Как ты их не боишься? — поинтересовалась магичка на следующее утро. — Они же… того…
— А тебе разве не интересно? — спросила девушка, напуская на себя совершенно невинный вид. — Это ж совершенно неизученная раса, со своими загадками и секретами.
Иелла застыла на полуслове, вперив в девушку невидящий взгляд.
— А ведь верно, — медленно сказала она, наконец выйдя из ступора. — Это уникальный шанс обрести новые знания, и вообще… Марк! Я иду гулять.
Иелла отсутствовала двое суток. Под вечер первого дня, когда Лена уже лезла на стенку от неизвестности, появился Тумонен. Он заверил девушку — места безопаснее Милберга нет нигде, пригласив составить ему компанию. Лена, подумав, решила отказаться — тишина в комнатах по соседству давно перестала ей нравиться, и девушка решила: уж лучше добровольное затворничество, чем масса неприятных сюрпризов в итоге.
Впрочем, неприятные сюрпризы последовали уже в эту ночь.
Девушка проснулась от едва слышного шелеста — такое она слышала лишь раз, в детстве. Она боялась темноты, и мать оставляла на ночь включенной лампу над кроватью — ее тусклый зеленый свет отменно убаюкивал, и девочка отлично высыпалась.
В тот день стояла невероятная жара — по словам климатологов, непоправимая в ближайшую неделю. Мороженое в ларьках исчезало почти мгновенно, как и браслеты-холодильники. Злые языки поговаривали, что всему виной сговор метеорологов с Амулетной ассоциацией — у той на складах, по слухам, скопилось невероятное количество товара с истекающим сроком хранения, так что невиданная жара пришлась весьма кстати.
Лену разбудил едва слышный шелест и постукивание — вокруг лампы кружился мотылек, который казался невероятно огромным в тусклом зеленом свете. Девочка, усевшись на постели, как завороженная смотрела на крылатое чудо, смотрела долго — пока не зашла мать. Она выгнала бабочку на посвежевшую после заката улицу и еще добрый час сидела с дочкой, рассказывая ей старые сказки.
Сейчас шелест был таким же, но вместо бабочки у почти потухшей магосветки висело серебристое облако, в котором смутно угадывались до боли знакомые черты.
— Артем?
"Я чую опасность. Берегись!"
Лена непонимающе оглянулась. Лицо парня презрительно скривилось, он подлетел поближе к входу в келью, и лишь тогда девушка увидела черную, не толще волоса, змейку. Той, похоже, не понравился призрак — змейка встала на дыбы, издав едва слышное шипение, от которого у Лены засвербило в ушах.
— Что за дрянь?
"Берегись", — Артем поднялся чуть повыше. — "Это скверная штука".
Девушка тоже отошла подальше и оглянулась. Келья, такая чистая и аккуратная, с вырезанной из камня лежанкой, сейчас вызывала отвращение — в ней не осталось ничего, что можно было бы использовать как оружие. Даже булыжника.
Змейка, словно почуяв страх жертвы, снова устремилась вперед. Лена могла поклясться: из-за двери слышался с трудом сдерживаемый смех. Похоже, еще одна шутка в самом разгаре.