— В этом году вот сюда скататься решили… — собеседница вдруг замолчала, начав придирчиво ощупывать ленину курточку. — Ой, какая славная! Заграничная, небось?
— Да нет, тут купила, — отозвалась Леночка. Она вдруг вспомнила, чем обернулась для нее неожиданная покупка, едва сдержав слезы.
— Какая прелесть! — глаза блондинки алчно вспыхнули. — Алик! Алик!
— Ну, что? — парень раздраженно обернулся. Лена, заметив у него в руках веер карт, машинально прикинула — если подкидной, то у парня есть хорошие шансы остаться с "погонами".
— Алик, смотри, какое чудо! — собеседница потеребила рукав курточки. — Я хочу такую.
Парень состроил ужасную физиономию — она лучше слов рассказала Лене массу интересного: курточек этих у блондинки уже с десяток, одна другой краше, капризы ее уже Алику печенку проели, но главное — зачем ей на курорте теплая осенняя куртка?
— Ладно, — скрипнув зубами, наконец, выдавил парень, совершенно не замечая, как бородач справа от него бесцеремонно сменил в картах Алика пикового короля на шестерку треф.
— Какая ты прелесть! — блондинка одарила парня ослепительной улыбкой.
Утром Лена проснулась от едва слышного позвякивания. Открыв глаза, она с изумлением обнаружила: сумочка, оставленная у изголовья одолженного Аликом спальника, перекочевала из палатки наружу, и теперь подвергается бесцеремонному разграблению силами вчерашней блондинки. Впрочем, надо отдать ей должное — делать она это пыталась тихо.
— Это что такое? — возмутилась Лена.
— Засохни, — буркнула та, ничуть не смущаясь.
— Положи мои вещи на место!
— Ой, а чем докажешь, что твои? — блондинка, придирчиво изучив отобранные вещи, выудила прозрачный пакетик из заднего кармана джинсовых шортиков. — Замолкни, цыпа.
Лена, сперва опешившая от такой нечеловеческой наглости, вдруг почувствовала, как ярость застилает ее глаза багровым туманом.
— Отдай мои вещи! — рыкнула она, выбрасывая вперед руки.
В ответ раздался дикий вопль ужаса.
Когда туристы, наконец, выпутались из спальников, блондинка уже сидела на самой верхушке кипариса, напрочь отказываясь слазить, пока "эта припадочная не уберется отсюда!"
— Может, это даже к лучшему? — задумчиво пробормотал бородач, утирая пот. К счастью, до моря оказалось недалеко, потому организованный Леной пожар потушить удалось довольно быстро.
— Эй, я к вам обращаюсь! — завопила блондинка.
— У кого-нибудь есть топор? — поинтересовался рыжий веснушчатый парень в желтой футболке.
— Нельзя, — бородач, осторожно поставив ведро с водой на землю, развел руками. — Охранная зона, сам знаешь.
— Да, я был бы совсем не против узнать — в чем дело? — Алик, приставив ладонь козырьком ко лбу, посмотрел на раскачивающуюся верхушку дерева.
— Она меня ограбила, — буркнула Лена. Руки отчаянно зудели — словно хозяйка перетирала ими крапиву. — Стащила сумку и вот…
— А пожар откуда?
— Я наколдовала.
— Ты… что? — парень, казалось, не поверил собственным ушам.
— Наколдовала. Только теперь руки зудят, как от крапивы, — Лена потерла ладони. — Ой, елки…
— Ты серьезно? — ошарашено поинтересовался парень. Остальные тоже притихли, окружив Лену плотным кольцом.
— Конечно, серьезно! — буркнула девушка. Она наконец нашла желаемое — тюбик с ментоловой мазью. Прохладный крем растекся по зудящим ладоням, принеся долгожданное облегчение.
— Алик… — неуверенно сказал бородач, — ты привел к нам эспера?
— Эсперы не существуют, — возразил веснушчатый парень. — Это антинаучно.
— Слушай, а зажги еще что-нибудь, — попросил Алик. — Хотя бы костер.
Просьба оказалась очень к месту, поскольку в суматохе пожаротушения кострище оказалось обильно залито морской водой.
— Неа, — покачала головой Лена. — Я ж тогда чокнусь от чесотки. У меня на сферу огня что-то вроде аллергии, понимаешь?
— Жаль, — парень задумался. — Слушай, а что еще ты умеешь?
— Это антинаучно, — ошеломленно бормотал веснушчатый парень, зачаровано наблюдая за полетами ложки. — Наверно, это какой-то магнетизм.
— Алюминий не магнитится, Игорь, — со вздохом ответил ему бородач. — Лесок тоже нет.
— Ничего не понимаю.
— Вот и все, — ложка упала в котелок, а Лена потерла ноющий затылок. — Больше не могу.
— Негусто.
— Так я ж так, любитель.
— Ничего себе любитель… — покачал головой бородач.