— Все разумные умеют колдовать. Это закон природы.
— Странный какой-то закон. Только среди моих знакомых половина может пользоваться только заемной магией, а еще треть — никакого удовольствия в колдовстве не находит. Артема вообще трижды проверяли — полный ноль. Даже ваш специалист так сказал. А он разумен!
Троенци задумчиво поскреб подбородок. В ношеной горняцкой спецовке он ничуть не напоминал лощеного аристократа.
— Странно это все. Жаль, больше мы никогда не узнаем.
— Вам же передавали какие-то документы. Сама видела.
— Нету документиков, — горестно вздохнул Троенци. — Сам архивы прятал и, кажется, слишком хорошо.
— В каком смысле?
Старик мрачно ухмыльнулся.
— Использовал одну наработку наших яйцеголовых. Если они не врали — я выпихнул нашу библиотеку из нашего мира — в свой автономный мирок на три зала и подвал. Только, если честно, я понятия не имею, как это все потом достать обратно — "приклеивать" оторванные куски мира обратно наши ребята пока не научились. Одна надежда — на "Звездную команду".
Слушать разглагольствования Троенци оказалось невероятно интересно. Старик, найдя в девушке внимательного собеседника, взял в привычку каждое утро приносить ей котелок отвара с парой бутербродов, на что "Звездная команда" лишь удивленно таращила глаза.
На третий день путешествия через пустыню чародейка Иелла, раскинув на одеяле очередной пасьянс, отчего-то загрустила. С учетом того, что девушка была ясновидящей с исключительно хорошими данными, Лена встревожилась.
— Что-то не в порядке?
— Мы не вернемся из этого путешествия, — от голоса ведуньи тянуло таким холодом, что Лена машинально охватила плечи руками, отгоняя ледяных мурашек. — Кому-то придется уйти за грань мира, чтобы другие жили.
— Все не вернемся? — девушка потрясла головой, отгоняя дурные мысли.
— Не знаю. Карты не назвали имени.
Троенци, выслушав сбивчивый рассказ Лены о предсказании, лишь едва слышно выругался и посоветовал девушке поменьше ломать голову над пророчеством: нервов в итоге уйдет уйма, а все равно не будет.
— Тем более, с чего ты взяла, что пророчество — о тебе? Нас тут — вон сколько!
— Она не называла конкретного количества "тех, кому придется", — язвительно отозвалась Лена.
— Не забивай себе голову тем, чего не понимаешь, — старик досадливо поморщился. — Предсказания — слишком эфемерная штука. Если бы они могли что-то доказать — думаешь, мы бы не пользовались услугами ясновидцев?
— Если от них никакой пользы, то зачем вы прихватили с собой Иеллу?
— Она отменно умеет создавать новые чары. Между нами говоря, у нее это получается намного лучше, чем ясновидение. Кстати, попроси ее помочь — и она при деле будет, и ты чему-нибудь научишься.
Совет оказался на редкость дельным — Иелла, отвечая на вопросы Лены, разом выпала из черной меланхолии, куда ее погрузил нежданный отъезд. Феноменальная память магички содержала тысячи фактов, сотни книг и десятки правил "сочетания чар". Удивлению Лены не было предела: во-первых, местная магия оперировала восемью стихиями, вместо четырех, а во-вторых, она больше напоминала высшую математику, а не "искусство избранных".
— Как ты не понимаешь?! — Иелла злилась, и рыжие кудряшки на ее голове вставали дыбом, распространяя вокруг аромат грозы. — Ветер — это не константа, это функция! Вот смотри, — в коробке с песком, заменявшим сейчас классную доску, появлялась очередная диаграмма.
— То есть, мне нужно двигать воздух? Тогда почему в формуле минус единица?
— Да потому, что ты не двигаешь воздух! Ты создаешь зону разрежения воздуха, оттого вектор отрицательный. Это же азы!
Девушка мучительно сморщилась. Остатки математики, которую ей пришлось изучать на первом курсе, казалось, тщательно спрятались в подсознании, отчаянно оказываясь выходить наружу.
— Лена, не спи! Или скажи, что тебе неинтересно, и разойдемся.
— Я не сплю. Я пытаюсь вспомнить, — девушка, прищурившись, ткнула в странный значок. — Кстати, это что?
— Интеграл, — Иелла закатила глаза. — Мне срочно нужен чай. Или хотя бы та бурда, которую ты называешь "чаем". И срочно — а то сейчас у меня голова взорвется.
Пустыня, по которой медленно плелся караван, представляла собой натуральный памятник стабильности. К концу второго дня Лена уверилась: даже если она за весь день так никогда и не выглянет наружу, пейзаж вокруг ничуть не изменится.