Приведем еще один документ необычайной человеческой силы и большой искренности. 1 декабря 1964 года, в день, когда в Индии скончался всемирно известный английский генетик, член Королевского общества Джон Холдейн, по телевизионной программе в Англии было передано его заявление — автонекролог.
«В очень значительной степени я был дилетантом, и это совершенно очевидно. Могу сказать, что я немного занимался почти чистой математикой и отважился даже сунуть нос в астрономию. Но я не стыжусь того, что я дилетант, ведь иногда это оказывается весьма полезным…
Если меня не забудут полностью через 100 лет, я не удивлюсь, если меня будут вспоминать за нечто такое, о чем я даже не упомянул сегодня. Возможно это будет, например, письмо в „Обсерваторию“, озаглавленное „Просто ли связаны пространство и время?“».
Чтобы быть творцом, специалист не может теперь оставаться однобоким, «подобным флюсу». Он должен быть человеком широких взглядов, должен быть в известной мере энциклопедистом, ему необходимо в какой-то степени владеть данными других наук, отличающимся от избранной им области не только по объекту, но и по методам исследования, а нередко и по языку, по методу мышления. Все это, разумеется, возможно только на прочном фундаменте самого точного и прочного владения всем, что относится к своей специальности, к сфере приложения своего конкретного труда.
Подборка высказываний в этой главе — о вечных, непреходящих мудростях, о том, что «Знания — всегда добро», что «Вселенная для знаний необъятна», что во всех областях знаний, как и в геометрии, по свидетельству Евклида, нет «царской дороги». Не теряет своей актуальности и совет Л. Толстого: «Не смотри на ученость, как на корону, чтобы ею красоваться, ни как на корову, чтобы кормиться ею».
В изречениях наших современников мы встречаем заботу о новых, только в наши дни возникших задачах образования и просвещения. Тонко подметил замечательный итальянский детский писатель Джанни Родари. «Детские игры всегда начинаются у самой высокой точки, достигнутой человечеством». На реплику взрослого у экрана телевизора о том, как это удивительно, что у себя дома можно видеть то, что делает космонавт на космической орбите, семилетний ребенок резонно отвечает: «Ничего удивительного, если там передающее, а здесь принимающее устройство». Да, просвещение подрастающих поколений и постоянное пополнение знаний взрослых, несомненно, одна из самых сложных проблем нашего века — века научно-технической революции и информационного взрыва.
Заключительные строки этой главы — о «лирике и физике», о взаимосвязи науки с литературой и искусством. В хороводе девяти муз, писал Брюсов, «Полигимния, властительница лирики, держала за руку Уранию, богиню астрономии». Еще точнее об этом же сказал Л. Толстой: «Наука и искусство так же тесно связаны между собой, как легкие и сердце…». Все это раскрывается в суждениях разных людей. Но мы надеемся, читатель согласится с Гёте: «Слушать чужие мнения это почти то же, что посещать чужие страны и другие эпохи».
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам.
Если ты хочешь наслаждаться искусством, то ты должен быть художественно образованным человеком.
…все люди в равной мере имеют право на образование и должны пользоваться плодами науки.