…культура, истинная культура, гораздо меньше, чем принято думать, связана с накоплением фактических знаний. Это скорей известное умение понимать, преломлять, мыслить. Быть культурным — это не значит начинить свой мозг цифрами, датами, именами. Это способность и уровень суждения, логическая требовательность, стремление к доказательствам, понимание сложности вещей и трудности поставленных проблем. Это способность к сомнению, к чувству меры и в недоверии, к скромности суждения и терпимости к незнанию. Это уверенность в том, что никогда не можешь быть правым до конца.
Знание должно служить творческим целям человека. Самый акт познания есть уже творческий акт — он вносит свет — в бытие.
Только тогда я могу сказать о себе самом, что я действительно обладаю знанием, когда я это знание сумел применить к жизни, к делу, понимая это применение в широком смысле слова. Человек, который отлично изучил, например, теории Маркса или Дарвина, но не способен видеть в жизни тех фактов, в том числе и мелочи из мелочей, которые подтверждают… эти теории, в сущности не должен считать себя образованным даже в этой своей области. Он, в данном случае, ходячая библиотека или записная книжка, — хотя в них и много хорошего может заключаться, но от жизни они все-таки отрезаны своим непониманием ее.
Мысль, не внедряющаяся в жизнь и ее не толкующая, вовсе не живая мысль, а схоластика, декорация мысли, от которой жизни ни тепло, ни холодно.
Прежде чем учить молодежь, надо ее изучить.
Помните, что неведение никогда не делало зла, что только одно заблуждение пагубно и что заблуждаются не потому, что не знают, а потому, что думают, что знают.
…просвещение народа всегда пропорционально его свободе, подобно тому как его счастье и его могущество всегда пропорциональны его просвещению.
Непреодолимая жажда знаний проявляется у человека уже с полутора-двухлетнего возраста. Очень часто родители стараются ребенка от этого отучить. Им надоедает бесконечное количество вопросов: почему, почему, почему? Отстань. Подрастешь — узнаешь. Только поэтому не все люди становятся учеными.
…у человечества существует неистребимая жажда знания, которая собственно и отличает его от других биологических видов. И до тех пор, пока у каждого человека сохраняется возможность активно познавать, пока для подготовки к творческой работе хватает двух-четырех десятков лет (в разных областях эти сроки различны), наука будет жить и развиваться.
Да, я мудрее их, потому что я знаю, что ничего не знаю, а они, ничего не зная, думают, что все знают.
Разве ты не знаешь, что мудрость или знание и есть благополучие…
…самое полезное в жизни — совершенствовать свое познание или разум, и в этом состоит высшее счастье или блаженство человека.
Кто знает мало и знает об этом, тот знает много.
Успешно готовить творчески активных исследователей в науке и технике могут лишь те ученые, которые сами непосредственно занимаются — и не только занимаются, но и увлекаются исследовательской работой. Никакой пересказ учебников и даже новейших статей из научных журналов людьми, которые сами не ведут научно-исследовательской работы, не решит задачи: ведь «ум юноши — не сосуд, который надо наполнить, а факел, который надо зажечь».
Знание — орудие, а не цель.
Знание только тогда знание, когда оно приобретено усилиями своей мысли, а не памятью.
А не то дорого знать, что земля круглая, а то дорого знать, как дошли до этого.
Человеку приходится учиться все больше и больше, чтобы добраться до неуклонно отодвигаемых границ научной целины, которую ему предстоит поднимать… Чем способнее человек, тем дольше он учится.
Пытливый ум всегда будет обращаться к классикам, на каком бы языке они ни писали и как бы они ни были древни. Ибо что такое классики, как не записи благороднейших человеческих мыслей? Это единственные уцелевшие оракулы, и у них имеются… ответы на самые современные вопросы. Отказаться от изучения классиков — это все равно, что отказаться от изучения природы из-за того, что она древняя.