Так в чем же дело? Признайте опус А. Никитина художественной импровизацией на тему… и штыки (т. е. перья) в землю! Куда там, даже академик Б. А. Рыбаков – этот вечный оппонент академикам-филологам – туда же с упреками в адрес А. Никитина, что-де, мол, он тенденциозен, в частности, в отношении к князю Олегу Святославичу, как к безусловно «положительному» герою русской истории[24].
Короче говоря, все кому не лень из славной ортодоксальной школы, родившейся в стенах ИРЛИ («Пушкинском доме»), вдосталь «отоспались» на косточках бедного «нарушителя спокойствия» Андрея Леонидовича Никитина. Спрашивается, где же в это время был суровый обличитель (в будущем) идеологических догматов советского времени, одногодок и «тезка» Никитина Андрей Анатольевич Зализняк? Скорее всего, в Париже или писал, отрешившись от мира сего, очередную научную монографию «От праславянской акцентуации к русской» (1985 год).
Любознательный читатель:
– Упрекая академика А. А. Зализняка за его как бы пассивную гражданскую позицию, не забывайте, что он никогда не работал в ИРЛИ и солидаризоваться с «ортодоксами» школы академика Д. С. Лихачева он никак не мог.
– Конечно, он шел по другому «ведомству», работая в Институте славяноведения АН СССР (ныне РАН), и что творилось в другом академическом институте, близком по его направлению деятельности, не знал и не ведал.
Впрочем, это дела давно минувших дней, еще до горбачевской перестройки, а ныне ситуация сложилась так, что после публикации книги А. А. Зализняка «скептики» разом замолкли и почитай уже десяток лет о них «ни слуху, ни духу». Лишь американский славист Е. Кинан выступил в 2003 году с идеей, что автором «Слова» является известный чешский филолог Йосеф Добровский (1753—1829 годы)[25]. А. А. Зализняк достаточно легко опроверг эту теорию, отметив, однако, что «… книга Кинана – основательный и интересный труд. Это третья книга в серии больших работ, доказывающих поддельность СПИ, после Мазона и Зимина»[26]. Наконец-то, ведь «…доброе «Слово» и кошке приятно».
Впрочем, следует отметить, что одновременно с А. А. Зализняком, трудившимся над судьбоносным для атрибуции авторства «Слова о полку Игореве» произведением, в городе на Неве скромный «словолюб» Владимир Михайлович Богданов совершенно оригинальным путем «открыл» автора «Слова», о чем в 2005 году, в соавторстве с Н. В. Носовым выпустил книгу-сенсацию, «которую маститые «ортодоксы-словисты» даже не удостоили своим вниманием»[27]. Наступили новые времена, и гнобить «скептиков» испытанным орудием путем включения идеологической гильотины стало уже не модно, да и малоэффективно.
Сплотив свои, год от года редеющие ряды, «ортодоксы» избрали новую тактику борьбы со «скептиками», которую в полном соответствии с широко известной поговоркой можно назвать: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу».
Мы не будем здесь углубляться в суть версии В. М. Богданова – Н. В. Носова, но предполагаем, что третье место на пьедестале почета великих «скептиков», наряду с А. Мазоном и А. А. Зиминым, им будет обеспечено.
Свою скромную роль в решении проблемы датировки и атрибуции «Слова о полку Игореве» видим лишь в том, что, сопоставив версии А. Мазона, А. А. Зимина и В. М. Богданова, мы обнаружим некую таинственную нить, связующую их воедино.
Поразительно и глубоко символично, что заключительный этап нашей работы совпал с поистине историческим событием – возвращением в лоно матери-Родины Крымского полуострова, 600-летняя борьба за присоединение которого к Руси (России) завершилось победой в «Троянов век», т. е. во «…времен<а> Очакова и покорения Крыма».
Глава I
Что искал князь Игорь в половецкой степи?
Уже, княже, туга умъ полонила. Се бо два сокола слѣтѣста съ отня стола злата поискати града Тмутараканя, а любо испити шеломомъ Дону. Уже соколома крильца припѣшали поганыхъ саблями, а самою опуташа, въ путины желѣзны.
27