О Тмутаракани и Черном море ничего не говорится и в летописных рассказах о походе. В Ипатьевской летописи, довольно подробно описывающей события, названы только Донец, Оскол, Сальница, Сюурлий, Каяла, Тор и безымянное озеро-море. В Лаврентьевской летописи фигурирует только Дон, и то не как место действия, а как заветная мечта воодушевленных первой удачей русских князей. Победив половцев, рассказывает летописец, князья решили: «А ноне пойдем по них за Дон и до конця изобьем их, оже ны будеть ту победа, идем по них у луку моря, а де же не ходили ни деди наши, а возмем до конця свою славу и честь». Как установлено исследователями, в этой летописи допущено множество неточностей, обстоятельства похода освещаются очень приблизительно и истолковываются в негативном по отношению к Игорю духе. Недоброжелательно относясь к Игорю, стремясь передать авантюризм замыслов князей, летописец все-таки не говорит о Тмутаракани, а ограничивается Доном и лукой моря.
Откуда все-таки взялась Тмутаракань?[29]
Слова бояр, толкующих сон Святослава, об истинной цели похода Игоря в Половецкую степь, Гетманец считает всего лишь догадкой, предположением, а посему «…они не могут быть основанием для заключения о цели похода»[30].
Кроме того, утверждает М. Ф. Гетманец: «…приведенное высказывание <бояр князя Святослава> содержит смысловое противоречие. Одно дело, когда Игорь говорит, что хочет «главу свою приложити, а любо испити шеломом Дону», то есть либо голову сложить, либо дойти до Дона, а другое – «поискати града Тмутаораканя, а любо испити шеломомь Дону»: попытаться завоевать Тмутаракань или дойти до Дона. Две цели, о которых говорят бояре, не исключат одна другую: если будет взята Тмутаракань, то и Дона войско достигнет, ибо эта река ближе и миновать ее невозможно.
«Поискати Тмутараканя» в данном случае – обычная гипербола, с помощью которой подчеркивается честолюбие и самонадеянность молодых князей»[31].
Тмутаракань XII столетия – это не «…самый скверный городишка из всех приморских городов России, где я (герой гениальной повести М. Ю. Лермонтова.– А.К.) там чутьчуть не умер с голода, да еще вдобавок меня хотели утопить…», какой виделась поэту Тамань в первой половине XIX века, а был это хорошо укрепленный город с развитой городской инфраструктурой, форпостом слабеющей Византии в Приазовье и Крыму. Город располагался по другую сторону Керченского пролива на Таманском полуострове, на месте античной Германассы. Историки полагают, что название свое город получил в средние века от хазар, сделавших его столицей Хазарского Каганата. Слово имеет тюркское происхождение «Таман-Тархан», что означает «город, правитель которого освобожден от взимания дани». Основным занятием жителей Тмутаракани, через которую шли пути, связывающие Европу с Кавказом, Закавказьем и Средней Азией, была посредническая торговля.
Древнейшее описание Тмутаракани, как крепости Таматарха, сделано в середине Х века Константином Багрянородным в его сочинении «Об управлении империей». Арабский географ XII века аль-Идриси пишет о «Матархе» как о большом, владеющем обширными землями, процветающем городе, на ярмарки которого собираются люди как из ближних, так и из самых дальних стран. Раскопки показали, что город имел квартальную планировку и мощеные улицы. Русские князья завладели им, очевидно, после разгрома Хазарии (965). В 988 при разделе князем Владимиром городов междусвоими сыновьями Тмутаракань досталась Мстиславу, упомянутому в «Слове» («…храброму Мстиславу, // иже зарезаРедедю предъ пълкы касожьскыми…»). На месте города сохранился фундамент церкви, построенной князем Мстиславом в 1023 году в честь победы над предводителем касогов (такименовались аланы – предки нынешних осетин) Редедей.
29