Слово о полку Игореве

Олга Святъ славлича. Той бо Олегъ
мечемь крамолу коваше, и стрелы по
земли сѣяше. Ступаетъ въ златъ
стремень въ градѣ Тмутороканѣ.
То же звонъ слыша давный великый
Ярославь сынъ всеволожъ: а владиміръ
по вся утра уши закладаше въ Черниговѣ;
Борисаже вячеславлича слава
на судъ приведе, и на канину зелену па
полому постла, за обиду Олгову храбра
и млада Князя. Съ тояже Каялы
Святополкъ повелѣя отца своего междю
Угорьскими иноходцы ко святѣй
Софіи къ Кіеву. Тогда при Олзѣ
Гориславличи сѣяшется ирастяшеть
усобицами; погыбашеть жизнь Даждь-Божа
внука, въ княжихъ крамолахъ
вѣци человѣкомъ скратишась. тогда
по Руской земли рѣтко ратаевѣ
кикахуть, нъ часто врани граяхуть,
трупіа себѣ дѣляче; а Галици свою
рѣчь говоряхуть, хотять полѣтѣти
на уедіе. То было въ ты рати, и
въ ты полкы; а сице и рати не слышано,
съ зараніа до вечера, съвечера
до свѣта летять стрелы каленыя;
гримлють сабли о шеломы: трещать
копіа харалужныя: въ полѣ незнаемѣ,
среди земли Половецкыи, черна земля
подъ копыты костьми была посѣяна,
а кровію польяна. Тугою взыдоша
по Руской земли. Что ми шумить,
что ми звенить давеча рано предъ
зорями? Игорь полкы заворочаеть;
жаль бо ему мила брата всеволода.
Бишася день, бишась другый: третьяго
дни къ полуднію падоша стязи
Игоревы. Ту ся брата разлучиста
на брезѣ быстрой Каялы. Ту кроваваго
вина недоста; ту пиръ докончаша
храбріи Русичи: сваты
попоиша, а сами полегоша за землю
Рускую. Ничить траважалощами,
а древо стугою къ земли преклонилось.
Уже бо братіе невеселая година
въ стала, уже пустыни силу прикрыла;
въстала обида въ силахъ Дажь-Божа
внука, вступилъ дѣвою на землю
Трояню, въсплескала лебедиными
крилы на синемь морѣ у Дону плещучи,
у буди жирня времена, усобица
княземь на поганыя погыбе.
Рекоста бо братъ брату: се мое, а
то моеже; и начаша князи про
малое, се великое, молвити, а
сами на себе крамолу ковати:
а поганіи съ всѣхъ странъ прихождаху съ
побѣдами на землю Рускую. О! далече
зайде соколъ, птиць бья къ морю: а
Игорева храброго полку некресити.
За нимь кликну Карнаижля поскочи
по Руской земли смагу людемъ мычючи
въ пламянѣ розѣ. Жены рускыя въсплакашась
аркучи: уже намь своихъ
милыхъ ладъ ни мыслію смыслити,
нидумою сдумати; ни о очима съ глядати,
а злата и сребра ни мало того
потрепати. А въстона бо братіе
Кіевъ тугою, а Черниговь напастьми:
тоска разліяся по Руской земли;
печаль жирна утече средѣ земли Рускыи;
акнязи сами на себе крамолу
коваху; а поганіи сами побѣдами
нарищуще наРускую землю, емляху
дань по бѣлѣ отъ двора. Тіи бо
два храбрая Святъ славличя, Игорь
и всеволодъ уже лжу убуди, которую
то бяше успилъ отець ихъ Святъславь
гроздный выликый Кіевь скый.
Грозою бяшеть; притрепеталъ
своими силными полкы и харалужными
мечи; наступи на землю
Половецкую; притопта хлъми и
яругы; в’змути рѣкы и озеры; иссуши
потокы и болота; а поганого
Кобяка изъ луку моря отъ желѣзны(х)
великыхъ полковъ Половецкыхъ,
яко вихръ выторже: и падеся Кобякъ
въ градѣ Кіевѣ въ гридницѣ Святъ славли.
Ту Нѣмци и венедици, ту Греци и Морава
поютъ славу Святъ славлю, каютъ
князя Игоря, иже погрузи жиръ во днѣ
Каялы рѣкы Половецкыя, Рускаго злата
насыпаша. Ту Игорь князь высѣде
изъ сѣдла злата, авъ сѣдло Кощіево;
Унышабо градомъ забралы, а веселіе
пониче. А Святъ славъ мутенъ сон
виде: въ Кіевѣ на горахъ си ночь
съ вечера одѣвахъ те мя, рече, черною
паполомою, на кровати тисовѣ.
Чръпахуть ми синее вино съ трудом
смѣшено; сыпахуть ми тъщими
тулы поганыхъ тлъковинъ великый
женчюгь на лоно, и нѣгують мя;
Ужедъ скы безъ кнѣса въ моемъ теремѣ
златовръ семъ, всю нощь съвечера
бо — суви, врани възграяху. У
Плѣнь ска на болони, бѣша дебрь
кисаню, и не сошлю къ синему морю.
И ркоша бояреКнязю: ужеКняже
туга умь полонила; се бо два сокола
слетѣста съ отня стола злата,
поискати града Тмутороканя,
а любо испити шеломомь
Дону. Уже соколома крилца припѣшали
поганыхъ саблями, а самого
опуташа въ путины желѣзны.
Темно бо бѣ въ 3и день: два солнца померкоста,
оба багряная стлъпа погасоста,
и сь нимъ молодая мѣ сяца, Олегъ
и Святъ славъ тмою ся пово ло коста.
Нарѣцѣ на Каялѣ тьма свѣтъ покрыла:
по Руской земли про строшася Половци,
акы пардуже гнѣздо, ивъ морѣ
погрузиста, и великое буйство подасть