Таким образом „Слово о полку Игореве“ — это призыв к единению. „Слово“ было, несомненно, написано автором, но автор чувствовал свою связь с живым, устным словом, с устной поэзией; автор чувствовал свое произведение произнесенным. Если это речь, то она близка к песне; если это песнь, то она близка к речи. К сожалению, ближе определить жанр „Слова“ не удается. И в том, и в другом случае „Слово“ было предварительно написано ее автором, и именно это обстоятельство сгладило в нем четкие признаки песни или речи. Но и написанное оно сохраняет для нас обаяние живого, устного слова, — слова горячего, убеждающего, полного самой искренней, самой задушевной и сердечной любви к Родине, полного веры в тех, к кому оно обращалось. „Смысл поэмы, — писал К. Маркс, — призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монголов“.[570]
Призыв к единению перед лицом внешней опасности пронизывает собою все „Слово“ от начала и до конца. Необходимость этого единения автор „Слова о полку Игореве“ доказывает на примере неудачного похода Игоря, доказывает многочисленными историческими сопоставлениями, доказывает изображением последствий княжеских усобиц, доказывает, рисуя широкий образ Русской земли, полной городов, рек и многочисленных обитателей, рисуя русскую природу, бескрайние просторы родины.
На примере похода Игоря и его неудачи автор показывает несчастные последствия отсутствия единения. Игорь терпит поражение только потому, что пошел в поход один. Он действует по феодальной формуле: „мы собе, а ты собе“. Слова Святослава Киевского, обращенные к Игорю Святославичу, характеризуют в известной мере и отношение к нему автора „Слова“. Святослав говорит, обращаясь к Игорю и Всеволоду: „О моя сыновчя, Игорю и Всеволоде! Рано еста начала Половецкую землю мечи цвѣлити, а себѣ славы искати. Нъ нечестно одолѣсте, нечестно бо кровь поганую пролиясте. Ваю храбрая сердца въ жестоцемъ харалузѣ скована, а въ буести закалена. Се ли створисте моей сребреней сѣдинѣ... Нъ рекосте: «Мужаимѣся сами: преднюю славу сами похитимъ, а заднюю си сами подѣлимъ!» А чи диво ся, братие, стару помолодити? Коли соколъ въ мытехъ бываетъ, высоко птицъ възбиваетъ: не дастъ гнѣзда своего въ обиду. Нъ се зло — княже ми непособие: наниче ся годины обратиша“.
По существу, весь рассказ в „Слове“ о походе Игоря выдержан в этих чертах его характеристики Святославом: безрассудный Игорь идет в поход, несмотря на то, что поход этот с самого начала обречен на неуспех. Он идет, несмотря на все неблагоприятные „знамения“. Единственной движущей силой его при этом является стремление к личной славе. Игорь говорит: „Братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти; а всядемъ, братие, на свои бръзые комони, да позримъ синего Дону“, и еще: „Хощу бо, рече, копие приломити конець поля Половецкаго; съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону“ (ср. похвальбу Игоря и Всеволода в рассказе Лаврентьевской летописи о походе Игоря: „Мы есмы ци не князи же? Поидем, такы же собе хвалы добудем“). Желание личной славы „заступает ему знамение“. Ничто не останавливает Игоря на его роковом пути.
Осуждение Игоря явно чувствуется еще в одном месте „Слова о полку Игореве“, по другому поводу. Сравнивая битву Игорева войска и половцев с пиром, автор „Слова“ говорит: „Ту кроваваго вина не доста; ту пиръ докончаша храбрии русичи: сваты попоиша, а сами полегоша за землю Рускую“. Автор „Слова“ неизменно точен в выборе выражений. Слово „сваты“ употреблено им в отношении половцев далеко не случайно. Предводитель половецких сил хан Кончак был действительно „сватом“ Игоря. Сын Игоря был помолвлен с дочерью Кончака еще раньше. Свадьба состоялась в плену. Владимир вернулся из плена „с дитятею“ и уже по возвращении из плена был венчан по церковному обряду.
Однако половцы были „сватами“ русских князей далеко не в одном случае. Олег „Гориславич“ был женат на дочери хана Асалупа. Святополк Изяславич Киевский был женат на дочери Тугорхана. Юрий Долгорукий был женат на дочери хана Аепы, внучке хана Осеня. Сын Мономаха, Андрей Добрый, был женат на дочери Тугорхана; Рюрик Ростиславич — на дочери хана Беглюка. Внучка хана Кончака была выдана замуж за Ярослава Всеволодовича.