Особенно ярко это проявляется в архитектуре, своебразие которой усиливалось ее зависимостью от местных строительных материалов и традиций. В большинстве городов строят из кирпича, но и в этой кирпичной архитектуре зодчие различных областей вносят свои новшества и особенности. В Чернигове и Старой Рязани в отделку фасадов вводят резной белый камень, создающий эффектную цветовую игру белого и красного. Для архитектурной школы Гродно характерна яркая многокрасочность фасадов: на красно-белом фоне стены играют желтые, зеленые и коричневые майоликовые кресты и ряды разнообразных, по цвету и форме вставок, глыб полированного гранита. Во Владимиро-Суздальской Руси строят из точно вытесанного белоснежного известняка, развивая до сказочного богатства убранство здания резным камнем. Родственная владимирской архитектура Галича обогащает эффект декоративной скульптуры применением известняка разных оттенков и раскраской резных изображений. Напротив, зодчие Новгорода Великого привержены к скупому и мудрому языку простых архитектурных форм, чуждых декоративного излишества, суровых и мощных. Все это многообразие русской архитектуры XII в. было в значительной мере результатом деятельности русских мастеров.
XII столетие ознаменовано появлением большого количества русских художников во всех областях искусства. Наиболее выдающиеся среди них удостаиваются и упоминания в летописи, их имена доносят и другие источники. Мы знаем новгородцев Корова Яковлевича и мастера Петра, строителя трех прекрасных соборов Великого Новгорода, лучшим из которых является собор Юрьева монастыря, с его могучими и ясными пропорциями. В Полоцке в середине XII в. работал зодчий Иоанн, оставивший нам замечательный по новизне сильной динамической композиции собор полоцкого Евфросиниева монастыря. Киевского летописца удивлял любимец князя Рюрика Ростиславича зодчий Петр Милонег, может быть смольнянин по происхождению, строивший в конце XII в. в Киеве и Чернигове, исполняя волю своего господина, имевшего страсть к строительству — „любовь несытну о зданьих“. Несомненно, творцами лучших памятников Владимиро-Суздальской Руси были владимирские „каменьщики“, имен которых не назвал летописец. В области живописи в конце XI столетия славился киевский художник и мозаичист Алимпий, руку русских мастеров XII в. выдают русские надписи многих икон и фресок, свобода трактовки тех или иных сюжетов, своеобразие колорита и стиля ряда новгородских памятников. В прикладном искусстве, издавна возвеличившем славу русского художества, нам известны имена новгородских ювелиров Косты и Братилы — создателей знаменитых серебряных кратиров Софийской ризницы, литейщика Константина — автора известных вщижских бронзовых „арок“ с их прекрасной орнаментацией.
При всем различии местных художественных школ XII в. все они сохраняли в своем многообразии русское единство, все они обладали вместе со своими особенностями и ярко выраженными общими чертами. Их основой в прошлом являлась общность киевской художественной традиции, в настоящем их питало сходство общих условий господствующего на Руси феодального строя, наконец — и самое главное — эти общие черты художественных школ отражали нарождавшееся и крепшее сознание единства русского народа. Это сознание было не умозрительной литературно-политической теорией, но отражением реально складывавшегося единства. „Русская земля“, хотя и изрезанная границами феодальных княжеств, представлялась единой территорией русского народа, определенность которой усиливалась непрерывной борьбой с ее враждебными соседями. На ее обширных пространствах жил русский народ, говоривший на одном языке, различавшемся, однако, местными диалектными особенностями. В народном богатырском эпосе воспевалась защита родной земли, воинская доблесть и верность родине. Наконец, складывалось и единство русской культуры, которое выковывалось в древнерусских городах, в деятельности ремесленников, обогащавших свой опыт знакомством с работой их собратьев в смежных княжествах, в развитии торговых связей, которые, утеряв международную широту прошлого, обращались во внутренние области Руси. Горожане были и носителями идеи политического единства Руси, и опорой ранних попыток владимирских и галичских князей осуществить это единство.