Однако жизнь еще не открывала ясных путей для этих ранних объединительных движений, и единство Руси рисовалось в идеализированных образах прошлого, в образе Киевской державы Владимира I и Ярослава Мудрого, которых летописец ставил в пример князьям XI—XII вв. и чью „прадеднюю славу“ вспоминал автор „Слова о полку Игореве“. Из своих современников автор „Слова“ рядом с преувеличенно „грозным великим“ Святославом („песнотворцем“ которого и был скорее всего автор „Слова“) поднимает три действительно могучих княжеских фигуры — галицкого Ярослава Осмомысла, владимирского Всеволода III „Большое гнездо“ и Рюрика Ростиславича смоленского, с которым, как владетелем большей частью Киевской земли, Святослав делил свою власть. Эти сильнейшие князья действительно могли осуществить то „единение князей“, к которому звало „Слово“, Всеволод же владимирский и реально разрешал эту политическую задачу, достигнув в 80—90-х годах XII в. гегемонии в среде русских княжеств, так что сам Святослав был в „его воле“.
И примечательно, что с именами этих князей связаны крупнейшие постройки этой поры, которые резко выделяются на общем фоне развития русского зодчества. Отвечая новым потребностям и вкусам периода феодальной раздробленности, архитектура теперь решала задачи более скромного, чем в эпоху Киевской державы, масштаба: строились здания феодальных дворов, небольшие придворные храмы и приходские церкви, городские соборы новых столиц исходили из образца монастырских храмов Киева. В отличие от построек этого основного типа архитектуры, в храмах, созданных названными выше сильнейшими князьями, ясно выражено стремление возродить масштабы и величие Ярославова Софийского собора в Киеве (рис. на стр. 320—321).
Ярослав Осмомысл строит в Галиче обширный белокаменный собор, опоясанный с трех сторон галереями; он был богато убран резным камнем и был, видимо, исключительно пышной постройкой, но о нем мы судим лишь по его открытым раскопками остаткам.[599]
Раскопками воскрешен перед нами и храм самого „грозного великого“ Святослава — Благовещенский собор, созданный им в родном Чернигове в 1186 г. Здесь нас вновь удивляет величие замысла и грандиозность масштабов.[600] Храм также был окружен галереями, над которыми поднимался его центральный массив, напоминая, повидимому, и своей общей композицией ступенчатый силуэт Киевской Софии. Строгий снаружи, собор был богато убран внутри: престол осенял изящный белокаменный балдахин-киворий, украшенный причудливой резьбой; в отделке полов зодчие воскресили драгоценную и сложную мозаичную технику (от этих полов сохранился великолепный фрагмент — павлин в круге).
В конце XII в. князь Рюрик Ростиславич строит в своем Овруче храм Василия (рис. на стр. 327); его зодчим был, может быть, прославленный мастер Петр Милонег. Это здание не поражает своими масштабами: церковь Василия — сравнительно небольшой храм, но в его композицию введены симметрично поставленные по углам мощные многогранные лестничные башни, как бы возрождающие прием Софии Киевской с ее торжественными „вежами“. В наружной обработке здания мастер свободно сочетает киевские, смоленские и гродненские приемы, создавая строгий и одновременно богатый убор храма. Этот памятник, так же как и два предыдущих, не дает полного представления о своем первоначальном облике: он — плод точной, но не везде документальной реставрации по материалам раскопок его руин.
Гораздо полнее мы можем судить о постройках владимирского владыки Всеволода III. Его зодчие развивают блестящие традиции мастеров Андрея Боголюбского, создавших такие жемчужины архитектурного искусства, как Покров на Нерли с его летучими пропорциями (рис. на стр. 328—329), такой сложный и пышный ансамбль, как Боголюбовский дворец (рис. на стр. 329), развернувший в живописной и богатой композиции тип русского жилища.
Существенно отметить, что в строительстве „владимирского самовластца“ князя Андрея оживает тот же древний киевский прием лестничных башен, вводивших на хоры храма. Их имел и построенный Андреем в 1158—1160 гг. во Владимире Успенский собор — храм больших, но обычных для городского собора того времени масштабов.
600
Б. А.