— Тишина, — признался он. — Мне тяжело в тишине.
— Помнится, ты часто насвистывал мелодии, — схватилась за мысль Лилиит. — Если это происходит неосознанно, ты можешь медитировать под свой же свист.
— Нео… как?
Охотница зарычала, пытаясь быстро подобрать слова:
— Ты ведь не думаешь о том, как извлечь звук, перед тем как это сделать? Вот и сейчас, расслабься и ни о чём не думай. Если мелодия родится внутри тебя — выпусти.
— Тогда он будет мешать остальным, — заговорил Осванд. — Мне в тишине проще расслабиться.
— Двор большой, — осклабился Мартон. — Не подерётесь. А Драдеру пинка под зад, чтоб не выёживался.
Глава 8
Баронесса Дехасти
Фецилла не теряла времени зазря. После получения послания от короля, женщина назначила нового трактирщика, но отказываться от дохода, который приносил постоялый двор, не спешила. Перед отъездом в родовое гнёздышко, она наняла двух вышибал и провела наставительную беседу с девочками-разносчицами. Те в слезах провожали хозяйку и с опаской косились на её заместителя — высокого чернобородого алари, который решил осесть в городе. Мужчина первое время недоверчивым взглядом сверлил Томаса, а потом махнул рукой думая, что обознался. Но охотник-то знал, что этот алари его старший названый брат.
Мир бывает до безумия мелким.
Леоф не позволил сестре разбираться во всём самой и под дружный вздох отряда вызвался помочь ей с восстановлением имени рода.
— Ты же в охотники заделался, а не в бароны, — фыркнул однажды в его сторону Мартон.
— Она моя сестра. Я помогу ей и вновь стану свободным.
Мужчина с разорванной ноздрёй покачал головой, но не вмешивался. Всё же Гилиам дал согласие на небольшой отдых от поисков, да и Фецилле в одиночку будет нелегко.
А сейчас они сидели в большой столовой, рассчитанной, по крайней мере, человек на двадцать, и завтракали запечённым в чесночном соусе мясом гридней. Лилиит уплетала уже вторую порцию и не могла остановиться. Это мягкое красноватое мясо таяло во рту и оставляло необычайный привкус. В своей жизни она пробовала деликатес всего дважды. Несмотря на то что эти животные были достаточно распространёнными в мире, редко удавалось убить их не отравленным оружием. Яд часто использовали для замедления безумно быстрых и ловких бестий, а уже потом добивали обычным оружием. Ведь охотились на гридней не из-за мяса, а из-за их когтей и зубов, которые были похожи на металл. Их переплавляли и делали оружие. Да и шкура бестий состояла из плотной толстой чешуи, которую при должной обработке можно было использовать для создания лёгкой защитной одежды.
— Фецилла, как обстоят дела с защитой поместья? Те патрули, которые мы обошли не внушают мне доверия, — заговорил Гилиам, обращаясь к хозяйке поместья. — Но сейчас я говорю о другой защите. Ваши владения расположены практически в глухом лесу. Он хоть и не так велик, но хотя бы гридни в нём точно водятся, — мужчина многозначительно указал на пустеющие тарелки отряда.
— О, вы об этом, мой гость, — елейно улыбнулась баронесса, — я уже отправила гонца в столицу с запросом в Орден. Если мне не откажут, а мне не откажут, — ещё одна улыбка, — уже меньше чем через пять недель в Кэйморе под моей опекой откроют местное отделение. Кто, как не Орден Теневых, сможет защитить моих людей от клыков и зубов злых созданий мира нашего.
— Сестра, не иронизируй, — скривился Леоф, откладывая в сторону столовый прибор. — Тебе ли не знать, что Теневые просто подхватили работу охотников, да и в их ряды тоже вступило немало моих собратьев по делу.
— В цивилизованном мире, именно Орден занимает первое место по борьбе с опасными созданиями, — усмехнулась напомаженными губками женщина. — Охотники давно не справляются со своими обязанностями. Если они, вообще, остались. То, что вы можете чуть больше простого человека, не делает из вас богов. Вас семь, а мир намного больше, чем нам известно. Сможет ли семь истинных охотников восстановить правду и не навредить человечеству?
Напряжённая тишина повисла в зале. Леоф крутил в руках кулон, который отдала ему сестра, Лилиит отложила вилку с пятью зубцами в сторону и подняла взгляд на предводителя. Воин спокойно посмотрел на Фециллу и утвердительно кивнул головой.
— Смогут. Слово охотника, — вскинул подбородок Гилиам, одним жестом выдавая своё происхождение.
Томас застыл, прислушиваясь к тишине утреннего леса. Стволы высоких деревьев уходили в розовеющее от восхода светила небо. А где-то там, недалеко в чаще проснулся некто живой. Охотник тихо перелез через поваленное и облепленное красным мхом дерево и закрыл глаза. Словно время ускорило свой ход, унося человека в своём водовороте.