— Молчите. Говорить буду я.
Драдер обиженно выпятил нижнюю губу, всем своим видом, не соглашаясь с «баронёнком».
Через несколько минут пышногрудая разносчица принесла посетителям два кувшина с элем и глиняные щербатые кружки. Девушка улыбнулась мужчинам и прожгла Лилиит завистливым взглядом.
— Хороша, — усмехнулся Томас, когда разносчица удалилась, виляя бёдрами.
— Не советую, — слишком доброжелательно отозвался Леоф. — Под любого ляжет чтобы лишний медяк заработать.
Томас пожал плечами, но глаз с соблазнительной задницы не отвёл.
Фецилла подошла к гостям, стоило им выпить по кружке алкоголя. Хозяйка переложила толстую косу пшеничного цвета с одного плеча на другое и опустилась на лавку рядом с братом.
— Слушаю.
— Ты чего так напряжена, Феци? — Леоф толкнул сестру локтем в бок. — Расслабься, мы же не на войне.
— Родители расслабились. И где они теперь? Говори, зачем пожаловали и что от меня требуется?
— Давайте обсудим это не за трапезой, — открыл рот Гилиам, нарушая просьбу спутника. — Мы только с дороги.
— Я уже приказала присмотреть за вашими молабу, — сделала Фецилла акцент на недешёвой породе скакунов. — И подготовить несколько комнат. Девушку поселю отдельно. Нечего ей с вами тесниться.
Лилиит благодарно кивнула головой, вызывая улыбку у хозяйки заведения.
— Тогда ночью, как только здание покинет последний посетитель я жду вас тут, на первом этаже, за этим столом.
Не дожидаясь ответа, Фецилла встала с лавки и, не удостоив брата взглядом, вышла из зала с большим очагом.
Светило клонилось к западу, таверна наполнялась людьми. Были это и завсегдатаи, любящие выпить несколько кружек эля, и путники, которые весь день тряслись в седле или шли пешком, сбивая ноги. Когда совсем стемнело в заведение зашёл низкий мужчина с редкой бородкой, сжимал он в руке небольшую лютню.
Ударил бард по струнам, извлекая звук, и запел:
История эта о тех временах,
Когда братья по небу шли вместе.
Светилам неведом был ярость и страх.
Не терпели зависти, гнева и лести…
— Гилиам, я же просил тебя не вмешиваться в разговор, — привлёк внимание воина Леоф.
Охотники уже давно отставили от себя опустевшие тарелки и под некрепкий эль вели разговоры, будто старые знакомые. Появление барда ненадолго привлекло их внимание, но теперь младший из выживших Дехасти вновь вернулся к разговору.
— Твоя сестра отказала бы нам. А сейчас мы пьянеем, ведь она следит за нами из того угла зала. А значит языки наши развязываются.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Расслабься, ты привлекаешь её внимание, — громко рассмеялся воин, а затем тише продолжил. — Она не доверяет нам и это оправдано. Кто знает в какую компанию занесло её младшего непутёвого братца.
Леоф согласно кивнул и наигранно растянул рот в широкой улыбке.
Охотники уже давно исполняли на публику, а Драдер даже начал подпевать барду.
Земля Алиарна распалась на части.
Так боги решили её поделить.
Хотели они признанья и власти,
Да имя своё удалось очернить…
Фецилла Дехасти и в самом деле сидела в тёмном углу зала и потягивала из чаши терпкое вино. Сегодня она позволила своей таверне работать без неё. За стойкой находился сын её соседки. Парнишка шутил и разливал посетителем пиво, не перебарщивая с пеной. Девочки, разносили горячую пищу, приковывая взгляды захмелевших мужчин к пышным формам, которые не скрывались вырезами коричневых платьев.
А возле окна сидел её младший братец в довольно подозрительной компании. Не будь с этими людьми Леофа, она их на порог бы не пустила. Но выбора у хозяйки «Дороги пряностей» не было.
Да не только её взгляд был прикован к странным посетителям. Завсегдатаи тоже время от времени оборачивались в сторону шумной компании.
Мужчина со светлыми, неаккуратно обрезанными волосами и хитрыми карими глазами смеялся громче всех. Но глаз баронессы Дехасти ему обмануть не удалось. Женщина признала в нём высокородного, несмотря на походную одежду и потёртый плащ, который он не захотел снимать. Это читалось по глазам и движениям рук.
Рядом сидел лысый мужчина с разорванной ноздрёй и шрамами на лице. Такие обычно идут на большую дорогу с ножом и режут глотки тем, кто не делится с ними честно нажитым. Но в ярких зелёных глазах плясали смешинки, мигом сгоняя весь образ и позволяя видеть в этом человеке добрую душу.
Напротив «разбойника» расположилась единственная девушка в компании. Она смеялась и много пила, практически не пьянея. Гостья то и дело поправляла рассыпавшиеся по плечам каштановые волосы и бросала взгляды на барда, который пел о богине Сэлис и тех несчастных, коим она предписывала ужасную судьбу. В фиолетовых глазах отражалось такое понимание, что Фецилле даже стало жаль её. Отмахнувшись от этого чувства, женщина продолжила сверлить взглядом компанию брата.