Забота Владимира Ильича о Скворцове-Степанове в пору, когда тот писал книгу о плане ГОЭЛРО, была поистине безграничной и поистине трогательной. Ленин ходатайствовал перед Центральным Комитетом партии: отменить ранее намеченную командировку Ивана Ивановича и «сослать его вместо этой командировки в один ив подмосковных совхозов, на молоко, чтобы он в 1 – 1½ месяца, не отвлекаясь другими делами, кончил предпринятую им литературную работу».
Так и писал: сослать на молоко!..
Видимо, в среде партийных литераторов-публицистов широко известна была редакторская работа Ленина над книгой «План электрификации РСФСР»… Во всяком случае, и Скворцов-Степанов, работая над своей книгой «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства», спрашивал Владимира Ильича: «Не присылать ли Вам сверстанные листы или оттиски?..»
И Ленин верстку книги Скворцова-Степанова читал, как всегда, внимательно, хотя сам это чтение называл только «просмотром»… Прочитав верстку, Владимир Ильич написал предисловие к книге. А спустя некоторое время получил от Ивана Ивановича авторский экземпляр его труда с надписью на титульном листе:
«Дорогому тов. В.И. Ленину-Ульянову автор, засаженный за работу в порядке беспощадного „принуждения“ и неожиданно нашедший в ней свое „призвание“. Да здравствует такое „принуждение“!»
Кто – кого?
1
Владимир Ильич всегда с удовольствием встречается и беседует с Максимом Горьким. А сегодняшняя встреча его особенно заинтересовала: Горький рассказывает о письме, полученном из Англии, от Герберта Уэллса, недавно побывавшего в Петрограде и Москве. Читает строки его письма:
«Я кончил свою книжку о России, – сообщает Герберт Уэллс. – Я сделал все возможное, чтобы заставить здешнее общество понять, что Советское правительство – это правительство человеческое, а не какое-то исчадие ада, и мне кажется, что я много сделал, чтобы подготовить почву для культурных отношений между двумя половинами Европы…»
Слушая, Владимир Ильич вспоминает свою встречу и беседу с Уэллсом, которая состоялась несколько месяцев назад. Вспоминает совсем недавно прочитанную по-английски его книгу о поездке в Советскую Россию…
Ленин и Уэллс говорили тогда, в Москве, о настоящем и будущем. Но не о том фантастическом «завтра», которое английский писатель рисовал в своих талантливых романах-утопиях. В беседе речь шла о единоборстве молодой Республики Советов со всем гигантским старым миром – миром гнета, насилия, самого утонченного варварства. Речь во время беседы шла не о фантастических «человеках-невидимках» – Ленин поведал заморскому гостю о планах и трудовых усилиях реальных, живых трудящихся людей – рабочих и крестьян Советской России, руководимых большевиками.
Владимир Ильич рассказывал Уэллсу и о плане ГОЭЛРО. Широкими мазками рисовал картину недалекого будущего Советской страны, расцвета материальной и духовной культуры народа. Ленин отчетливо видел завтрашнюю Россию – выполнившую план ГОЭЛРО, обновленную и счастливую, высокоиндустриальную социалистическую державу.
Теперь Уэллс в своей книге чистосердечно заявляет: «Можно ли вообразить более отважный план в этой стране лесистых равнин, населенной безграмотными крестьянами, в стране, где нет ни водных энергетических ресурсов, ни квалифицированных специалистов, где угасает торговля и промышленность?.. В России такой план превосходит самые пылкие технические фантазии…»
Горький прервал размышления Владимира Ильича о встрече и беседе с Уэллсом, о книге «Россия во мгле», которую тот написал по возвращении на Британские острова.
– Свое письмо ко мне, – сказал Алексей Максимович, – Уэллс закончил такими, весьма характерными, на мой взгляд, словами: «С приветом великой и дорогой, незабываемой России»… Каково? – спросил Горький после короткой паузы. И повторил слова из письма англичанина: – Великая и дорогая, незабываемая Россия!.. Надо полагать, Уэллс имеет в виду Россию современную, Советскую…
Ленин улыбнулся:
– Что же, автор книги – человек умный. Тем более ценны его слова…
– А я, Владимир Ильич, – продолжал Горький, – читая книгу Уэллса, не мог отказаться от мысли, что многие страницы оной есть подобие стенограммы беседы автора с вами… Да и сам Уэллс – человек, как известно, своенравный и самолюбивый весьма, – на сей раз отнюдь не скрывает этого. И не только не скрывает – особо подчеркивает на страницах сочинения своего. Неоднократно подчеркивает!