Дракончик открыл пасть и выпустил тонюсенькую струйку пламени, явно недовольный тем, как долго ему пришлось прятаться под одеждой. Извини, дружок, придётся тебе ещё потерпеть недельку, здесь не Утопия, где я могу шляться в одних полотняных брюках и никто мне слова не говорит против. У нас привыкли уважать вкусы друг друга.
— Сафир, тебе придётся сменить имя, оно редкое, наверняка отец его запомнил и сообщил страже, при посторонних придётся пользоваться другим.
— Я тоже об этом подумал. Кстати и твоё придется трансформировать. Я буду Драго, а ты Владом. Хорошо?
— Драго? А что это за имя? Никогда такого не слышала. Заморское?
— Заморское, — уклонился от ответа я. Не говорить же, что это сокращение от моего титула «дай Драгон».
Пристроив ножны на пояс, так, что его можно было легко выхватить левой рукой (я одинаково владею обеими, но предпочитаю держать оружие именно левой, это даёт мне преимущество перед правшами), я перекину через плечо перевязь с кинжалами и натянул поверх куртку. Потом вспомнил о том, что способен материализовывать небольшие предметы и показательно закопался в свои вещи, одновременно создавая тонкий обруч. Когда я разогнулся, Влада уже повернулась и с явным интересом смотрела куда-то мне за спину. Ни о чём не подозревая, я собрал волосы и отбросил их от лица. Конечно, теперешняя причёска не чета моей обычной гриве, но…
— Эй, Драго, а чего хотят от нас эти добрые люди? — Влада изо всех сил старалась сделать голос хриплым, мужским, но получалось у неё это плохо, хотя, для юноши пойдёт.
Я неторопливо обернулся. Пятеро подозрительных личностей взирали нас с нескрываемой радостью и предвкушением. Ну вот! Не успело путешествие начаться, как нас пытаются… Ограбить? Убить? Пленить и продать? Ну-ну. Пусть пытаются. Я, конечно, не третий клинок Сферы, как Силь, но против такого отребья даже Хрусталь бы устоял.
— Ну здравствуйте, люди добрые. Чего надобно? — чего-чего, а доброжелательности в моём голосе не было ни на грош. Мой тон обещал, что если им всё же что-то от нас потребуется, то здравствовать «добрым людям» осталось недолго.
— Да нам ничего особенного не надо. Так — мелочь… Всё ценное, что у вас есть. Поторапливайся, умник. Кидай сюда кошель, давай-ка. — Предводитель грабителей криво усмехнулся, обнажив на миг кривые жёлтые зубы.
— Сейчас, только шнурки поглажу! — огрызнулся я, заслонив собой схватившуюся за меч царевну. Только этого мне и не хватало для полного счастья — чтобы мою подопечную настигла разбойничья сталь. И кто только разрешил женщинам брать оружие в руки! Силь не в счёт, она Дракон, а вот царевне этой надо было в детстве надавать по попе, отобрать все острые игрушки и усадить её за пяльца.
Арбалетный болт прошёл в метре от меня, похоже стрелок страдал врождённым косоглазием. Не дожидаясь следующего «подарочка», я швырнул царевну на землю и метнулся к пятёрке грабителей, выхватывая меч и метя одним из кинжалов в главаря. Через две минуты четверо разбойников были мертвы, я навис над главарём, судорожно пытавшемся отползти от меня. Шанса я ему не дал — не в правилах Драконов оставлять за спиной живых врагов, даже таких жалких и не представлявших никакой серьезной опасности. Рождение как Драконов навсегда отучило нас от излишнего милосердия и любви к людишкам. За что мне, принесённому в жертву богу океана, любить смертных? С какой стати мне оставлять в живых человека, пытавшегося причинить мне вред?
Это логика Дракона, возможно, она порочна. Но я тот, кто я есть, никто иной.
— Тиш-ш-ше, смертный, — прошептал я, наклонившись ещё ниже, почти к уху разбойника. — Тиш-ш-ше.
Его безумный взгляд встретился с моим. Я на миг позволил ему увидеть мои глаза — глаза Дракона. Человек охнул и обмяк. Сердце не выдержало… До чего же всё-таки люди хрупки… Как их легко напугать… до смерти.
— Сафир, где ты… Где ты так научился драться!? — Влада смотрела на меня с восхищением, смешанным с удивлением. — Даже дядька Илья, лучший папенькин мечник, с тобой бы не сладил. Откуда у менестреля такое искусство?
— Я не всегда был менестрелем, да и в путешествиях встречал много знатных воинов, вот и понабрался науки, — легкомысленно махнул рукой я и подхватил с земли свою суму. — Бери вещи, царевна, идти надо, батюшка твой небось уже всю страну на ноги поставил.