Сразу после ухода внука библиотекарши Муртуз позвонил по нескольким номерам, чтобы выяснить, где и когда хоронят академика Асадова. Он считал своим долгом принять участие в панихиде.
Проводить Академика в последний путь пришел, как говорится, весь город. Тело выносили из Академии наук. Когда Муртуз был ребенком, отсюда же вынесли гроб поэта Самеда Вургуна. Это было в середине пятидесятых годов. И его, десятилетнего мальчика, чуть не затоптали на подъеме к Баксовету.
Такая же огромная толпа собралась и сегодня — от музея Низами до Аллеи почетного захоронения стояли люди. Кого только здесь не было, Муртуз еле успевал здороваться. Женщины плакали, да и некоторые из мужчин не стеснялись слез. Когда заиграл оркестр, и у Муртуза тоже навернулись слезы. Все же таких, как академик Асадов, у его народа было немного, по пальцам можно пересчитать.
Сразу после похорон друзья Эльдара собрались у Счастливчика, который успел прилететь рано утром.
— Я все выяснил, — сообщил он, когда они расселись в его кабинете с пальмой и старинными напольными часами. — Я говорил с прокурором. Мы опоздали. Вчера, когда вы сидели у Марата, еще можно было что-то сделать. Они проверяли его данные: кто он, откуда родом, стоят ли за ним какие-то сильные родственники? Ночью еще раз проверили. И когда убедились, что влиятельных защитников у него нет, решили обвинить в убийстве его.
— Он так тебе и сказал, так откровенно? — Друг больше всех был возмущен сообщением Счастливчика.
— Он мой давний товарищ, и вчера еще он мог помочь Дельцу.
— А почему сегодня не может?
— Потому что за ночь его искалечили. И в таком виде его выпустить нельзя. А пока его вылечат, если он выживет, то дело зайдет так далеко, что обратного хода не будет.
— Какой цинизм! — продолжал возмущаться Друг. — А почему они не ищут настоящих убийц?
— Потому что найти их не просто. А надо отчитаться перед правительством и общественностью.
— Ты что делал вчера, когда мы тебе звонили? — спросил Марат у Друга.
— У меня было важное дело.
— Сегодня утром взяли двух лидеров крупной мусульманской секты. Следствие считает, что Эльдар с ними связан, — сообщил Счастливчик.
— Ну это же смешно, — Писатель не мог поверить услышанному.
— Смешно, не смешно, но ему грозит срок от десяти до пятнадцати лет. И вытащить его оттуда можно будет только через три-четыре года, если он выживет после допросов.
— Это тоже тебе твой друг сказал?
— Да.
— Как ты можешь дружить с такими людьми?
— Он один из самых лучших. Но вынужден играть по общим правилам. Впрочем, как и все мы.
Тут все дружно возразили; никто из них ни в каких играх не участвует и даже правил их не знает.
— Вы молодцы, — похвалил их Счастливчик, — и вы действительно ни в чем не участвуете, как и бедный Эльдар. Но рано или поздно жизнь хватает за жопу, не спрашивая, участвуешь ты в ней или нет. И у меня вопрос: если через три года у нас попросят денег, чтобы его освободить, мы дадим их или нет?
— Дадим, — сразу же за всех ответил Марат.
— А это называется дача взятки в особо крупных размерах и сурово наказывается. Так что, друзья, невозможно не заразиться проказой, живя в лепрозории.
Но окончательно сразил их последний довод Счастливчика. Дерьмо сортов не имеет, сказал он, и, если они терпят то, что вокруг них происходит, они ничем не лучше других граждан своей страны…
Муртуз вошел в помещение библиотеки на седьмой день после смерти Академика. Проект перестройки утвердили у районного архитектора за несколько часов. С утра началась работа, но возникли сложности с книгами — вынести и выбросить их не разрешили. Ликвидационная комиссия, созданная министерством, должна была составить список того, что можно было уничтожить. Книги на русском языке надлежало передать в педагогический институт русского языка. Незначительное количество недавно изданных книг с латинским шрифтом должно было остаться в распоряжении министерства.
Книги уже были вывалены из шкафов и огромными штабелями лежали в тех комнатах, где еще не приступили к ремонту. Пришлось заплатить председателю комиссии три тысячи долларов, и они тут же свернули свою деятельность, каждый унося с собой по нескольку книг.
Муртуз ходил из комнаты в комнату, представляя себе, как все здесь преобразится после ремонта. Осмотрев площадь библиотеки, он приказал очистить кабинет заведующей. (Все личные вещи уже были доставлены ей на дом.) Сама старуха ни разу не появилась. Это сильно облегчило дело с выносом книг.