Вот он — момент истины.
Лифт остановился, двери открылись. Гермиона сжала пальцы в кулак, чтобы хоть немного расслабиться, и тут же отпустила. Оставив все свои страхи за пределами зала, она шагнула в эту музыку веселья. Зал замер всего на несколько мгновений, прежде чем взорваться аплодисментами в её честь вновь. Хлопали все: и официанты, и министры, и чиновники, и даже президент.
Грейнджер не сразу заметила, как с правой стороны к ней подошёл Малфой, держа в руках букет ослепительных белоснежных лилий. В этот момент её улыбкой можно было бы зажечь звёзды — Гермиона смотрела на Драко, как никто и никогда прежде. Она видела за его подарками не столько деньги, сколько заботу, и это подкупало. Своих у неё банально хватало на жизнь, ей не нужны были замки и драгоценности, ей нужна была любовь, внимание и забота.
Малфой легко поцеловал её в щёку, не позволяя насладиться этим мгновением. Возможно, он хотел бы обещать ей большее, но был не до конца уверен во всём, что происходило. Тем не менее, с букетом цветов он прошёл с Грейнджер вглубь толпы, чтобы подхватить какой-нибудь бокал шампанского и провести вечер мирно и спокойно.
— Выглядишь великолепно.
Гермиона едва заметно покраснела, чуть опуская взгляд. Изабелла подлетела к ней со спины, тут же предлагая унести букет в номер, на что она радостно согласилась.
— Это твоя заслуга. Целиком и полностью.
— Поверь, Грейнджер, — Малфой подхватил с подноса проходящего мимо официанта по бокалу и протянул один ей, — только красивую женщину можно одеть в красивое платье и получить потрясающий результат. По-другому не бывает.
Министр сделала небольшой глоток, шагнула к Малфою чуть ближе, когда музыка начала стихать. Она чувствовала присутствие журналистов за своей спиной, которые наверняка сделают миллион и один компрометирующих снимков, но в ту минуту её это не волновало.
— Значит, завтра домой? — бросил Драко, поднимая голову к тому месту, куда были направлены прожекторы.
— Не хочется возвращаться, — призналась девушка, поджав губы. — Здесь мы словно в другом мире. А там… ещё со стольким предстоит разобраться.
— Мы всегда можем остаться, — его шепот соблазнительно звучал прямо над её ухом, пальцы коснулись спины. — Хотя бы на день.
Перспектива снять номер ещё на одну ночь, уехать с ним вечером, а не утром со всеми, и провести один день в спокойствии и умиротворении была очень привлекательна. Даже слишком. Но Гермиона была слишком принципиальна, чтобы согласиться, и слишком сильно скучала по дочери. Драко знал ответ прежде, чем задал вопрос, поэтому не ждал ничего иного, кроме короткого поворота головы и шёпота «нельзя».
— Может быть, однажды… я украду тебя на целую неделю в отпуск и покажу тебе каждый уголок волшебной Америки.
— Я буду ждать, — ответила Гермиона и посмотрела на Драко, облизнув нижнюю губу.
Для него это был зелёный свет. Ответ на все его вопросы. Блять, как же сильно Малфою хотелось поднять её на руки, подняться к себе и не выпускать из номера до утра. Вместо этого он тяжело сглотнул и кивнул в сторону импровизированной сцены, куда вышел президент.
Гермиона опустила взгляд в пол на секунду и, явно удовлетворенная капелькой невинного (или не очень) флирта, посмотрела в сторону Сэмюэля.
— Дамы и господа, я рад приветствовать вас на заключительном вечере нашей конференции. После нескольких дней работы мы пришли к очень важным соглашениям для магического мира, и я горжусь тем, какие современные решения были представлены моими коллегами. Именно присутствующие сегодня в зале сделали возможным лучший мир для всех нас, — мужчина замолк на секунду, затем поднял своё шампанское в воздух и лучезарно улыбнулся. — За Министров магии!
Зал вновь разразился овациями, Драко был в числе тех, кто искренне поддерживал большинство из присутствующих политиков. Гермиона смотрела на него восхищённо, хлопая вместе со всеми. Когда музыка вернулась, а гости стали разбредаться по залу, Грейнджер смогла выдохнуть.
— Почему Куахог так зациклился на лучшем мире? — чуть нахмурившись спросил Малфой, разворачиваясь к ней.
Она дёрнула плечами, медленно направляясь в сторону французской делегации, с которой хотела поговорить.
— Вспомни Америку в прошлом веке. Они даже браки с магглорождёнными не одобряли. А сейчас он делает всё, чтобы стереть эту постыдную часть истории и всячески связать два мира в один. Для них это большой шаг.
— Думаешь, его желание настоящее?
— Склонна верить, что да. На дворе 2015, — Гермиона остановилась в паре шагов от ещё одного Министра со своей женой, — глупо отрицать, что мы все тесно переплетены между собой. И нет совершенно никакого смысла отставать по технологиям от магглов, если можно просто смириться и пользоваться. Мало кто до сих пор верит в чистоту крови.
— Ну… — слегка недовольно протянул Драко. — Фанатики найдутся везде.
— Везде, — спокойно согласилась Грейнджер. — Но так или иначе, общество от этого отходит. Даже американское. Людям нужно спокойствие, а не постоянные войны за уничтожение той или иной расы. Война с Гриндевальдом и Волан-де-мортом многому всех нас научила. В том числе и тебя, — она одарила Малфоя непринуждённой улыбкой и развернулась, чтобы окунуться в диалог с политиком из другой страны.
Драко усмехнулся скорее себе, нежели ей, но Гермиона всё равно заметила, коротко бросив на него взгляд.
Она права.
Война научила их слишком многому. Не только тому, как правильно держать палочку и какие заклинания использовать. Чем больше лет проходило, тем меньше оставалось предрассудков. Так или иначе, Драко ещё на шестом курсе понял, что те просто разрушают его жизнь. Метка, напоминающая о себе лёгким зудом под рубашкой, была тому доказательством. Он смог всё исправить, вернуть себе статус, уважение. А кто-то — нет. Так и остался тем Пожирателем Смерти, который никогда больше не увидит свет. Например, Люциус Малфой, который гнил за решёткой в одной из самых суровых тюрем в мире.
Грейнджер по себе знала, что такое ненависть из-за того, кем ты родился. Признаться честно, Драко был даже поражён её благосклонностью и миролюбием. Казалось бы, пережив подобное унижение в детстве, можно было вырасти кем угодно, но только не добродушным и честным политиком, не занимающимся сегрегацией.
Гермиона проводила время в обсуждении договорённостей и настройке дипломатических соглашений, Малфой был занят разговорами с партнёрами на будущее. Было понятно, что ему не светит проработать под руку с этой невероятной женщиной всю жизнь, поэтому стоило налаживать и другие связи.
Грейнджер утомляли такие вечера, но ничего не оставалось, кроме как терпеть боль в ногах от шпилек и улыбаться так, что болели щёки. Она сбежала от испанского правительства после того, как зашёл разговор о Роне. Красный флаг маячил перед глазами, и поэтому почти испуганно девушка увела разговор в сторону, а потом и вовсе отправилась за новым напитком. Затем её поймала Министр Италии, расспрашивая о цензуре прессы, которой не существовало в Англии в отличие от почти всего Европейского Магического Союза. После чего случилась дискуссия на тему технологий с Министрами Норвегии, Швеции и Франции, где Гермионе пришлось яро доказывать, почему внедрение современных устройств магглов полезно. И только после этого удалось выдохнуть, оставшись в одиночестве.
Драко нашел её через несколько минут, избавившись от общества назойливой итальянки из делегации Министра.
— Устала?
— До чёртиков, — выдохнула Гермиона, делая очередной глоток алкоголя. — Мне понадобится день отгула после нашего возвращения.
— Все, что угодно твоей душе, — Драко осторожно забрал бокал из её рук, опуская его на столик рядом. А потом протянул ей руку. — Потанцуешь со мной?